тряпку в воду, прополоскала ее. – Но это может быть так забавно.
Она поднесла руку, чтобы протереть тряпкой низ живота.
Он схватил ее за запястье.
– Думаю, вы играете в другую игру: вы предпочитаете дразнить. – Шепот его прозвучал прерывисто.
Изабель оглядела вздыбившееся одеяло.
– Пожалуй, вы правы. – Взгляд ее метнулся к его лицу, брови вопросительно приподняты. – А эта игра вам нравится?
– А это имеет значение? – Его рот цинично скривился.
Она вскинула брови.
– Конечно. Зачем дразнить незаинтересованного мужчину?
– А просто ради забавы?
Она заморгала от обиды.
– Вы меня оскорбляете.
Он напряг руку и без усилий потянул ее к себе, так что она была вынуждена наклониться над ним, своим корсажем почти касаясь его голой груди. Так близко, что смогла разглядеть янтарную кайму вокруг более темных радужек и зрачки, расширенные от боли.
– Если я оскорбил вас, мадам, прошу прощения, – прохрипел он. – Но не считайте меня глупцом. Я не кукла, с которой можно играть.
Она склонила голову набок, жалея, что незнакомец так и не снял маску, чтобы она могла как следует рассмотреть его, этого мужчину, который пленил ее воображение, чего не было уже очень и очень давно. Он отгораживался от ее заигрываний возмутительно прямыми речами. Она не привыкла к такой откровенности. Все знакомые ей джентльмены умели говорить утонченно и загадочно, но, в конце концов, ни о чем. Выходит, под маской скрывается простолюдин? Но в его поведении нет никакого подобострастия.
Нет, речи его довольно фамильярны. Как будто он ей ровня, если не выше.
Она вздохнула и позволила глазам скользнуть по его телу вниз.
– Нет, вы определенно не тряпичная кукла, сэр. Прошу меня простить.
Глаза его расширились, словно от удивления, и он резко отпустил ее.
– Это я должен просить у вас прощения. Вы спасли мне жизнь – не думайте, что я этого не понимаю. Спасибо.
Она ощутила, как жар заливает шею. Изабель не краснела с детства. Она непринужденно болтала с герцогами, флиртовала с принцами. Почему же тогда простые слова этого мужчины вдруг так смутили ее?
– Пустяки, – отозвалась она совсем не так изысканно, как обычно, и бросила мокрую тряпку в таз. – Вы потеряли много крови. Отдыхайте пока здесь, а утром разместим вас поудобнее.
– Вы очень добры.
Она покачала головой.
– Мы уже установили, что доброты во мне ни на грош.
Он слегка улыбнулся и закрыл глаза.
– Вообще-то мы установили как раз обратное: вы сама доброта, леди Бекинхолл.
Еще с минуту она наблюдала за ним в ожидании, не добавит ли он что-то еще, но дыхание его сделалось глубоким и ровным.
Призрак Сент-Джайлса уснул.
Когда Изабель открыла глаза, за окном занималась розовато-серая заря. Мгновение она сонно
