либо объектами исследования.
– А Гальтский? – робко спросила Марта.
– Мне кажется: Рубцов был интересным человеком, – Бобров грустно улыбнулся. – К людям он относился приблизительно так же, как к вещам. Гальтский для него – живой раритет, требующий изучения с целью дальнейшей реставрации.
– Что с другими персонажами нашей истории? – спросила Марта.
Егор Константинович почувствовал себя свободнее, рамки служебных полномочий уже не так сильно стесняли его. Правда, заготовленные к этому случаю фразы теперь казались лишенными смысла. Наверняка, под «другими персонажами» Марта подразумевала Кондрата, но Бобров решил создать набросок всего окружения.
– Наведываясь в Усово, Рубцов всегда останавливался в Малых Полончаках, в доме барона Гальтского.
Бобров улыбнулся, вспомнив, какой эффект произвел на него титул одного из фигурантов. Настоящий барон? В самом деле? Вот досада! Следователь терпеть не мог выглядеть глупо при исполнении служебных обязанностей и боялся оплошать, поскольку совершенно не знал правил поведения, принятых в светском обществе.
Волнения были напрасными. Гальтский оказался милым, добродушным, гостеприимным пожилым человеком без выкрутасов. Узнав о смерти Рубцова, барон огорчился, но лицемерить и проливать слез не стал.
«Ах, господин следователь, люди моего возраста осознают неизбежность утрат и, как правило, уже не упрекают Небеса в несправедливости и не показывают Богу фиги – жизненное выгорание».
Однако ни возраст, ни «жизненное выгорание» не помешали барону Гальтскому избрать в невесты женщину много моложе себя, что, по мнению Боброва, граничило с опасным сумасбродством.
Будущая баронесса произвела на Егора неприятное впечатление. Дело, конечно, не в том, кто кому и почему нравился или, напротив, не нравился: следствие – есть следствие, здесь о симпатиях думать не приходится, но беседа с красивой механической куклой далась Боброву тяжело.
Узнав о смерти Рубцова, она не проявила никаких эмоций.
Совсем иное дело – Сопшина-Мазурко, приятная дама уважаемого возраста; бойкая, деловитая, знающая сто пятнадцать рецептов приготовления кофе. Она была частой гостьей барона и, как подозревал Бобров, не теряла надежды «подсидеть» невесту Гальтского.
«Рубцов умер? Боже мой, какая трагедия! Он чертовски привлекательный мужчина. Мне нравилось на него смотреть. Шедевр, редкостное произведение искусства, штучный вариант. Просто свинство с его стороны умереть и лишить меня такой крохотной радости, как созерцание прекрасного». – Дама Сопшина-Мазурко попыталась разрыдаться, но передумала, ограничившись печальным взглядом и скрещением рук на пышной груди.
Следующий фигурант – Кондрат Иванович Икона. Тридцать девять лет. Ветеринар, практикующий частным путем. Имеет стабильный доход. Востребованный специалист. Холост. Детей нет. Официальный опекун осиротевшего племянника.
