style="font-size:15px;"> – Главное – поверить в очевидное, то есть видимое очами, а потом уже делать выводы. Когда я впервые, молодым врачом, столкнулся с этим феноменом, мне было еще труднее, чем вам. Но я поверил. И доказательства – в соседней комнате.
Лидочке показалось, что в глазах Сергея, как говорится, зажегся безумный огонь. Что теперь? Спасаться?
– Разные организмы в различных обстоятельствах обретают либо теряют такие способности. Все зависит от способности мозга повелевать функциями тела. А эти способности, как оказалось, безграничны. Моя же роль скромна. Я, зная, что и где искать, могу помочь телу.
Музыка за стеной оборвалась.
– Возьмем сына Евгении, – сказал Сергей. – Мальчику уже шестой год. Но он лежит в колыбельке. Физически ему меньше полугода.
– Вы хотите сказать, что проводите опыты над людьми? Я вам все равно не верю!
– Почему?
За дверью затопали.
– Он – чудовище! – закричал, как всегда останавливаясь в дверях, Фрей. – Вы читали роман Гюго «Человек, который смеется»? Компрачикосы! Вот именно! Кто дал вам право, чудовище, ставить эксперименты на людях?
– Вы ставили эксперименты над страной, Владимир Ильич, – ответил Сергей. – По какому праву вы делали это?
– Не смей! – замахал руками Фрей. – Забудь мое имя. Я не хочу, чтобы меня убили. Ищейки еще бегут по следу!
Казалось, что он отбивается от роя пчел.
– Я не убийца, – сказал Сергей. – Этот мальчик не может расти. С его болезнью дети не дотягивают до года. И конец. Я же удерживаю его в младенческом состоянии, ибо, как только его организм перешагнет через границу, соответствующую развитию годовалого ребенка, он умрет.
– И сколько же вы намерены продолжать… эту пытку?
– Вы сама чувствуете, что пытка – неточное слово. Ребенок не мучается. Я же жду, когда будет изготовлено лекарство от его болезни.
– А если это случится через сто лет?
– Будет решать мать.
– У вашей Женьки в голове солома! Неужели вы на самом деле доверяетесь ей? – Фрей был возмущен.
– Я слежу за исследованиями, – сказал Сергей. – И убежден, что результаты будут получены уже в ближайшие годы.
Говорил Сергей нехотя, словно этот диалог повторялся не впервые и Сергею не удавалось убедить самого себя.
– Там есть второй ребенок, – произнесла Лидочка. – Это тоже неизлечимая болезнь?
– Нет, другая проблема. Тот ребенок не может стать большим, он не хочет.
– Вы шутите?
– Возможно, в один прекрасный день я его задушу, – пообещал Фрей.
– Помолчите, – отмахнулся Сергей. – Мне самому не все понятно.
– Вам хорошо. Вы гормон знаете! – крикнул Фрей. – Чуть что – помолодеете, жену молодую возьмете. Я знаю, у вас все готово. Другие помрут, а вы наших внучек будете бесчестить!
