кривясь от ненависти и боли в спине, проговорил сквозь зубы хазарин.
– Ничего, я встречу их в другом месте, кроме гор есть ещё леса, есть ночные тропы, есть дороги у моря, я найду где их встретить.
– Зачем ты это делаешь, кто тебе платит? – начиная чаще дышать и покрываясь испариной, спросил хазарин.
– В лето, когда греки срубили Великий Дуб, вы, хазары, напали на наше поселение, что находилось рядом, убили моих односельчан и похитили мою девушку и моего брата. Я хочу найти тех, кто это сделал, я хочу знать, куда их продали. Я всегда при удачной охоте стараюсь оставить в живых одного вашего воина, чтобы спросить, где он был в то лето и знает ли что о моём брате и девушке, но не всегда удаётся пленить живого… – Таврорус замолчал, глядя куда-то вдаль.
– Я был там в то лето, – ответил хазарин, который, видимо, понял, что жить ему осталось немного.
Ему вспомнилось, как в наказание за то, что в одном из походов два нукера взяли много золота и утаили от старшего, тот приказал перед всеми сломать обоим хребты и бросить подыхать в степи, как лёгкую добычу для шакалов да степных грифов. Они тогда, тоже сильные и злые воины, беспомощно стенали и просили добить их, но старший не разрешил это сделать и сам стоял подле, пока весь отряд не проехал мимо. И лишь тогда, пнув каждого из брошенных, он вскочил на коня и поехал прочь. Всё это разом предстало перед хазарским воином, он понял, что его конец близок. Как бы в подтверждение, над ущельем пролетел огромный ворон и громко каркнул.
– Я понимаю, что скоро умру, и могу рассказать тебе всё, что знаю, – проговорил хазарин. – Ты воин, и месть горит в твоих глазах. Я расскажу, если ты добьёшь меня. Услуга за услугу… – Его побледневшие уста выдавили подобие ухмылки.
– Хорошо, я добью тебя, – пообещал Гроза. – Слово руса.
Хазарин некоторое время собирался с силами, а может, вспоминал и наконец заговорил:
– Мы тогда тоже пришли этой короткой дорогой, прошли через долину, где рос тот огромный дуб, старый как мир, и ворвались в селение. Мне повезло, я заарканил красивую молодую девушку. До сих пор помню её белую с красным одежду и косу с красной лентой. А ещё на ней было вот это… – Хазарин снял с шеи и бросил к ногам пастуха медный медальон. – Он не спас меня, похоже, чужие духи рассердились…
Гроза поднял, и руки его дрогнули. Это был обережник Звениславы, который ей подарила мать. Вот и две знакомые буквы ЗС.
Пастуху стало трудно дышать, он едва не бросился на хазарина, но каким-то чудом сдержал себя и прикрыл глаза, переносясь мыслями в тот страшный день.
– Когда мы возвращались, какой-то старик стал сбрасывать сверху камни, и мы потеряли время на то, чтобы достать его стрелами, из-за этого нас догнали и отбили часть добычи…
– Что ты сделал с той девушкой? – не открывая глаз, спросил с великим усилием пастух.
– Она действительно была кыз, девушкой, а это хороший, дорогой товар, гораздо ценнее, чем женщина. Купец, хромой Авдим, тогда заплатил
