правда, отбито… Памятник штейгеру Сыромятникову. 1913 года, да, тысячу девятьсот…
– Да знаю я тут все ваши камни, девчонкой ещё облазила! И вот, сложилась достаточно скверная ситуация. Обещайте, что никому не скажете!
– Обязательно расскажу. Тем более что непонятно мне, отчего я ничего не слыхал про первое убийство. Мышанск – городишко небольшой…
– К тому и веду. Тут им помогли два обстоятельства.
– Кому – им?
– Отцам города, вот кому…
– Яруге? Нашей мышанской мафии?
– Извините меня, но вы имеете то, что имеете. Сами выбирали.
– Я не выбирал. Я не ходил голосовать.
– Послушайте, вы перестанете, наконец, меня перебивать?! Так вот, несмотря на то, что первое убийство имело все атрибуты действий серийного убийцы, маньяка, его удалось замолчать. Во-первых, труп нашли в лесополосе за Гранитным, недалеко от остановки электрички. Вы же сами знаете, в пятнадцати минутах электричкой, и это Мышанский район, но не в городе, а за его чертой…
– А убитая?
– Она-то как раз из Мышанска, но тут-то и возникает второе благоприятное для наших толстосумов обстоятельство. Это одинокая женщина, совсем одна, без семьи. В сумочке рядом с ней нашли документы. Прокурор доложил, кому следует, – и получил указание. Поэтому в её околотке тихо, даже соседи не знают, что она погибла.
– А для чего ж такая секретность? И пресса наша районная почему молчит?
– Так ведь завтра открытие музея – ну, того самого, про первую шахту. Забыли?
– С вашими рассказами забудешь, и как тебя зовут, это точно. Однако же не совсем понимаю, причем тут наш музей.
– А как же! Хозяева города вложили большие деньги в этот проект, пригласили телевидение, понаделали сувениров. Теперь вся надежда на туристов – и расходы оправдать, и прибыль загрести. Если открытие будет шумным, народ повадится сюда ездить – как вон к Столбам или в тот монастырь на скалах, вылетело из головы название… А если рядом маньяк бродит – какие туристы, какая прибыль? Посему будут молчать до последнего… Ещё о чём-то спрашивали?
– Да о прессе… Вопрос снимается. И всё-таки непонятно, причем тут я. Просветите же, наконец.
– Ну, меня пригласил Володька и просит: выручай. Я, говорит, согласовал с начальством. Он по секрету рассказывал, так что я могу только намекнуть: прокурор в прибылях от нового музея тоже очень заинтересован. И вообще, говорит Володька, прокурор здешний не по должности суетлив: тут всякое бывало, но маньяки не возникали, и он теперь буквально икру мечет, хватается за соломинку. Нам, говорит, нужна консультация квалифицированного психолога, а ты ведь имеешь специализацию по психоанализу. Ну, тут я спрашиваю: «А что же такое, Володечка, по-твоему, психоанализ?» Он и отвечает, бедняга: «Психический анализ состава преступления». Каково? Я тут пока без работы; честно скажу, практически на мели и не стала его разуверять. И он в виде исключения пообещал
