душераздирающие крики птиц, непрерывно носящихся в воздухе, точно мятущиеся души… Я бы хотела вам поведать, что произошло со мной нынче утром, но вы станете смеяться.
– Нет, не стану. Расскажите!..
– Мне явился Сатана, – очень серьезно начала герцогиня. Присутствующие принялись в ужасе осенять себя крестным знамением. – Впрочем, это уже не в первый раз; однако сегодня он явился в весьма необычном обличье: он целиком был красным…
– В точности как мой ангел! – воскликнул Адемар, обожавший подобные откровения и, казалось, даже провоцировавший их.
– Красный и безобразный, – продолжала герцогиня. – Он ухмылялся, был взъерошен, аки зверь, волосатый и смердящий… Я едва успела перекреститься и произнести слова молитвы… И он вылетел в каминную трубу.
– В трубу?..
– Мой ангел тоже! – тут же в восторге выкрикнул Адемар.
– Мне известно, – продолжала герцогиня, – что Сатана может принимать любую наружность и что он предпочитает красное и черное… Но на сей раз я была особенно напугана. Я теряюсь в догадках: что может предвещать это новое обличье, которое избрал дьявол, чтобы поколебать мою веру? Какие-то несчастья, муки, новые искушения… Теперь вы поймете, почему я жаждала получить поддержку опытного священника, если бы таковой обнаружился в здешних местах, – закончила она дрожащим вопреки ее воле голосом.
– Капеллан «Бесстрашного» уже отбыл, но возможно, отец Бор еще здесь. Он францисканский монах, капеллан господина де Сен-Кастина из форта Пентагоет.
– Францисканский монах, – как будто оскорбилась герцогиня, – нет, слишком ничтожно…
Анжелика тем временем разглядывала очаг, через который, по словам госпожи де Модрибур, исчез князь тьмы. Там лежала зола, потому что, несмотря на теплые июльские ночи, для больной разводили огонь. Накануне Анжелика собственноручно подбросила туда вязанку хвороста, чтобы пламя разгорелось пожарче и уцелевшая в кораблекрушении страдалица ощутила благотворное успокоение.
Приглядевшись, Анжелика различила след босой ступни. В очаге витал вполне ощутимый запах, Анжелике он был знаком. «Какой-то дикарь, который проник сюда со свойственной им бесцеремонностью!.. Вероятно, он искал меня. Кто бы это мог быть?»
Происшествие напомнило ей проникновение посланца ирокезов Тахутагета в лагерь Катарунка, в самую гущу их врагов, абенаков, для встречи с Пейраком. Несмотря на воспоминание об ирокезах, военные отряды которых снова стали угрожать краю, Анжелика как будто успокоилась и даже обрадовалась.
– Думаю, ты оказался прав, – со смехом обратилась Анжелика к Адемару. – Скорее всего, это ангел.
– Полагаю, мое видение вы всерьез не принимаете, – обиделась герцогиня де Модрибур.
– Что вы, сударыня! Я убеждена, что вы видели что-то… или кого-то, но не думаю,
