обученные навигаторы могут, на корабле их несколько человек. Капитан тоже один из них. Это устройство, скорее всего, является электронно-вычислительной машиной. Ну или её пультом управления, если сама машина управляется на расстоянии. Этого никто не знает.
Самое главное для нас то, что эта машина время от времени сохраняет в своей базе данных состояние всей нашей огромной вселенной. Или только видимой её части – для нас это неважно. Между этими состояниями мы и можем перемещаться. Машина при этом пересоздаёт вокруг себя всю вселенную, защищая от изменения лишь небольшую область вокруг устройства управления, около двадцати метров диаметром – наш корабль. Он шарообразный как раз поэтому, ты ведь видел – каждая палуба, начиная сверху, шире предыдущей. Под нами, в трюме, наоборот – чем ниже, тем палуба меньше.
Мы для удобства называем процесс восстановления вселенной из сохранения перемещением корабля во времени, хотя, на самом деле, «Ковчег» не сдвигается при этом ни на миллиметр. На нём вообще нет механических движителей. Поэтому, наоборот – вся наша вселенная строится вокруг него с заданным навигатором смещением в пространстве.
Страшно уже?
– Ещё как! – признал я. Нарисованная Лёней картина превосходила всё, что я мог бы себе когда-либо вообразить. Ничего не скажешь, радикальный способ путешествовать – полностью уничтожая и тут же вновь создавая вселенную вокруг себя!
– Дальше будет ещё страшнее. Изменить уже сохранённое состояние вселенной нельзя. Если мы, например, переместимся сейчас в довоенную Германию, изловим и задушим в лесу начинающего свой путь Гитлера28, то ничего не изменится. Даже если после этого война не состоится. Или что вероятнее, она всё равно начнётся, но развяжет её другой фюрер и закончится она с другими результатами.
Состояние вселенной по достижении времени следующего сохранения, а это у нас тысяча девятьсот шестьдесят четвёртый год, сбросится на его последнее сохранение, на тысяча девятьсот восьмидесятый год, в котором результаты Великой Отечественной таковы, каковы они есть! Пёс его знает, почему всё так работает, нам приходится это принимать как должное.
И ещё – тоже очень важно. После одна тысяча девятьсот восьмидесятого года сохранений больше нет. То есть этот год и последующие можно пока считать единственным «настоящим».
Лёня прервал свою речь, чтобы мы наконец-то смогли поесть. Каждая из коробок содержала комплект из куска курицы, горсти риса с овощами, пары булок и набора одноразовой посуды; всё покоилось в пластмассовых тонких лоточках.
– Самолётная еда, очень практично в трюме хранить, – пояснил мой сосед по каюте, – всё уже упаковано. Разогрел по-быстрому, и готово!
На коробках, действительно, красовалась знакомая всем эмблема Аэрофлота29.
Лёня засунул сразу оба наших лотка в печь, нажал кнопку, и через
Лёня явно знаком с произведением С. Гансовского «Демон истории».
Крупнейшая (во времена СССР) авиакомпания мира.
