когда Хаук первым спрыгнул с корабля. Из-под его сапог полетели брызги, и тут же вода плеснула, принимая еще несколько пар ног.
Расстояние до берега викинги преодолели в считанные мгновения, и, не обращая внимания на то, что еще кто-то упал, сраженный стрелами, врезались в строй смуглых воинов в легких кольчугах. С лязгом столкнулись клинки – прямые и длинные у северян, и короткие, странно изогнутые, точно лунный серп, у обитателей города.
Страшно прогремел неведомый в этих краях боевой клич:
– Одину слава!
Ивар оказался во второй волне атакующих. Он добрался до места схватки как раз вовремя, чтобы отразить удар, направленный в бок Кари, и ответным выпадом проткнуть насквозь истошно визжавшего врага.
Копейное жало скользнуло около самого лица, едва не оцарапав кожу. Ивар отшатнулся, и закрутился на месте, отбивая нападение нескольких юрких копейщиков. Мелькали оскаленные лица, в нос шибал тяжелый запах пота, слышались яростные вопли и звуки ударов.
– Одину слава! – орал кто-то, и Ивар рубился, тяжелыми ударами не пробивая, а скорее проламывая кольчуги, щиты и шлемы.
Южные воины, ошеломленные натиском, пятились, падали под ударами, но не бежали.
Взлетел над их рядами гортанный выкрик, и только тут они одновременно развернулись, и сиганули так, что легко оторвались от викингов, чьи кольчуги были куда тяжелее.
– Ну, что теперь? – прохрипел Вемунд, вытирая струившийся по лбу пот.
Секира толстяка была окровавлена по самую рукоять, а шлем запачкан чем-то серым.
– Теперь всадники, – ответил стоящий рядом Даг.
– Теснее ряды! – приказ конунга сложно было не услышать.
Опытные в сражениях с бритскими и вальскими рыцарями воины выстроили сплошную стену щитов, которую не пробьет даже прямой удар закованной в тяжелые латы и вооруженной длинными копьями конницы.
Но те, кто атаковал викингов на этот раз, вовсе не были рыцарями. Черные и серые плащи вились за спинами всадников, сидевших на спинах изящных лошадок. Сверкали на солнце изогнутые мечи.
Но за считанные мгновения до того, чтобы обрушиться на замерших в неподвижности северян, всадники остановились. Непостижимо ловко затормозили лошади, полетели из-под копыт комья земли, в воздух взвились какие-то веревки.
«Это еще что?» – успел подумать Ивар, и тут петля на конце одной из таких веревок упала на голову Кари и затянулась на его шее.
Берсерк недоуменно заворчал.
Меткий всадник выкрикнул что-то торжествующе и сорвался в галоп. И полетел в пыль, поскольку Кари вовсе не собирался вылетать из рядов, точно пойманный лосось из воды. Он напряг шею и дернулся назад.
– Веревки рубить! – конунг подал пример, и рассеченная его клинком ловчая петля бессильно скользнула по плечу. – И вперед!
С глухим ревом викинги
