и приблизилась к нему.
– И тебя не беспокоит то, что я могу вытащить твой нож и перерезать тебе горло, как только ты заснешь?
Уголок его рта слегка приподнялся, как будто эта мысль его позабавила.
– Я обниму тебя обеими руками и крепко прижму к себе так, что, если ты попытаешься шевельнуть хотя бы волоском на голове, я это почувствую. – Он ухмыльнулся. – Я почувствую это прямо здесь, под килтом.
Она оглядела пещеру, пытаясь придумать какую-нибудь отговорку, позволившую бы ей не ложиться рядом с ним. Она слишком хорошо осознавала, что у него под килтом. Но ей пришлось смириться с мыслью, что ее надежды тщетны. Ей придется лечь рядом с ним и попытаться тоже поспать.
Она опустилась и вытянулась на мягкой шкуре. Он лег рядом с ней, спиной к стене, и обеими руками обвил ее талию.
Он прижал девушку к себе, и ее сердце заколотилось от такой близости. Она еще никогда не лежала в постели с мужчиной, даже с Ричардом. Он был истинным джентльменом и ни за что не позволил бы себе ничего подобного до свадьбы. А сейчас она неожиданно оказалась в объятиях огромного горца, тесно прижимающегося к ее ягодицам.
Он потерся носом о волосы Амелии, и от этого прикосновения по ее телу пробежала дрожь.
– Ты дрожишь, – заметил он.
– Я ничего не могу с этим поделать. Мне холодно.
Но дело было не только в холоде. Он был чувственен и дерзок. Порядочность и приличия были для него пустыми словами, и от каждого его движения у девушки перехватывало дыхание. Все было так плотски примитивно: в своей правильной цивилизованной жизни она и представить себе не могла ничего подобного.
Внезапно Амелия осознала, что после этих событий ее жизнь уже никогда не будет прежней. Она неотвратимо изменится.
Он подвинулся вперед, еще сильнее прижимаясь к ней бедрами. Ее дыхание участилось.
– Ты скоро согреешься, – пообещал он. – И хватит трястись, девушка. Сегодня я не собираюсь тебя щупать. Я уже сказал, что устал.
Она попыталась расслабиться, но ей никак не удавалось унять дрожь.
– Наверное, я должна тебя поблагодарить…
– Поблагодарить меня? – произнес он, удивленно приподняв голову.
– Да. За то, что ты не лишаешь меня девственности. Спасибо.
Он усмехнулся и плотнее прижал колени к ее ногам, после чего снова потерся лицом о ее висок.
– Не стоит так спешить, девушка, – пробормотал он голосом, который становился все тише: горец явно проваливался в сон. – Тебе не за что меня благодарить, потому что этого я тебе не обещал.
Глава четвертая
Амелия почувствовала, что заснуть не в состоянии. Что касается Мясника, то он без всяких усилий погрузился в глубокий сон.
Было ясно, что совесть этого человека ничто не отягощает. Он не терзался мыслями о людях, которых убил минувшей ночью.
