обрывистый берег. Вернее, на самый верх его, где росли деревья. Край того обрыва был выше, чем бугор, с которого они сюда спустились. Он уходил вверх почти вертикально, обнажая слоистую структуру образующей его породы.
Андрей, конечно, не полез прямо вверх по обрывистому утёсу. Они поднялись немного вверх по течению реки, туда, где была грунтовка и брод, и перешли её. Вода в реке была холодной, но всё же показалась Арею даже чуточку теплее, чем была в другой горной реке сегодня днём.
На другом берегу, они от грунтовой дороги начали подъем на высокий склон. Здесь, с этой стороны, подъём был пологим и поросшим травой и кустарником. К тому же, между кустами, а затем и между начавшимися выше деревьями, шла узенькая хоженая тропка. Эта тропка и дальше продолжилась и пошла неподалёку от края скалистого обрыва. Пройдя по ней немного, они попали на небольшое открытое пространство. На заросшую травой и цветами маленькую полянку.
– Вот и пришли! – сказал Андрей.
Слева теперь был край обрыва, внизу – река. Сзади – преодолённый ими склон. А с других сторон этой небольшой площадки начинались непроходимые густые заросли. Со стороны, противоположной реке, постепенно начинался подъём вверх, на довольно высокую, покрытую лесом, вершину. А с полянки, благодаря расположенному внизу открытому пространству широкого русла реки, открывалась великолепная панорама звёздного неба.
– Я ухожу, а ты должен остаться тут. Это – испытание для тебя, как для начинающего лесного человека. Жду тебя в лагере не раньше рассвета, – после этих слов, Андрей скрылся, внезапно и бесшумно. По всей видимости, он пошёл назад, в лагерь, по какому-то другому пути: Арей, подойдя к краю обрыва, глянул вниз и увидел, что оказался как раз напротив поваленного дерева, лежащего на другом берегу. Но, смотря во все глаза, он так и не увидел внизу Андрея, переходящего эту реку.
Немного подумав об Андрее, о том, каким же путём он вернётся в лагерь, Арей немного посидел без всяких мыслей, созерцая ночное небо. Было довольно прохладно, особенно, если сидеть на одном месте. А к утру будет, вероятно, совсем холодно. Хорошо, хоть лицо обвевал ветер с реки, и комаров не было. «А вдруг, я просто промаюсь здесь и продрожу всю ночь, без сна к тому же, и без толку? – подумал Арей. – Да и что за опыт такой я должен получить в результате этого странного эксперимента? Может, зря я это всё затеял? Что здесь может случиться необычного?»
Внизу раздались какие-то странные звуки, будто кто-то невидимый босиком шёл по воде – плюх-плюх, плюх-плюх. Но – никого не было видно. Арею на минуту стало жутко. Засосало где-то под ложечкой. Он отсел подальше от тропинки, продвинувшись вглубь лесной поляны так, чтобы перестало быть видно реку. И будто ветер пробежал по листьям, как сумрачный дирижёр лесного концерта – и до Арея донеслись тысячи шорохов и звуков ночного леса. Внизу, у реки, снова что-то зашлёпало. Казалось, за деревьями вокруг поляны притаилось
