мы там уже всех баб перетискали! В Краснохренск двинем!
Кусичев заморгал пьяненькими глазками.
– Кутить, так кутить! Пора выходить на орбиту!
– А когда двинем? – загоревшись новой авантюрой, вопросил юный выпускник военно-политического училища.
– Сейчас и двинем. Тормознем на трассе машину – и тю-тю…
Но двинули они не сразу. Сначала надо было собраться. Впрочем, нет! Сначала они «расширили сосуды». Потом переоделись в гражданскую форму – в целях конспирации. Потом искали подходящую сумку и заполняли ее тем, что может понадобиться двум молодым мужчинам и двум нестарым женщинам при праздновании Дня международной солидарности трудящихся. Потом они вышли, но вспомнили, что не захватили деньги. Потом вернулись и еще раз «расширили сосуды».
В семь вечера две шатающиеся фигуры брели по трассе Заплатово – Краснохренск и водители редких попутных машин могли наблюдать их оживленную жестикуляцию.
Генералов чувствовал дух свободы. Справка, выписанная лихим Афанасовым, давала ему три дня отдыха от идиота Клюзнера, от воплей неврастеничного командира отряда майора Кнопкина, от необходимости организации праздничного досуга с обрыдшим личным составом (пускай заместитель попрыгает!).
– Учти, Андрон, – назидательно поучал Генералов лейтенанта, – если хочешь достичь больших высот – будь смелым! Что нам Кепкино? Три километра ходьбы, ха-ха…
– Хи-хи-хи!
– … они думают, что если издали приказ о запрете выезда из гарнизона, так и все на этом?
– Да уж!
– А мы их перехитрим! Во-первых – не узнают… А во-вторых, если что – скажем, что ездили в Собачинск! Попробуй – докажи!
Собачинск был районным городишкой в тридцати километрах от Кепкино, и хотя считался запретным для поездок, начальство смотрело на это сквозь пальцы – привыкло.
Мимо пролетел грузовик.
– У-у, сука! – погрозил кулаком Генералов, внезапно свирипея. Он воспринял это как вызов, брошенный судьбой.
– Видал? Не взял, сволочь! Вот они, люди! С ними по-хорошему нельзя! Только кулак! В репу! В репу! Знаешь, как я раньше делал? Построю воинов… у кого фамилии – на «ян»… шаг вперед! И в бочки их… а в бочках вода…
– Какие бочки?
– Из под бензина! И командую «Срочное погружение!» Понял? Боялись, сволочи! Пока боятся – уважают, так-то!
– А потом?
– Потом одному гаду челюсть сломал… рука неделю болела… ну они и накапали в политотдел…
Генералов остановился и с огорчением вздохнул:
– Пучилов вызвал… говорит… понимаю Вас, товарищ прапорщик, но бить солдат нельзя… могут прокурору настрочить!
Сзади заревел мотор рейсового автобуса. Генералов с Кусичевым обернулись и замахали руками. Скрипнули тормоза, и дальше беседа продолжалась в полупустом
