хотя в других составах его принимали на ура. Мысль эта была Майку неприятна.
Вообще-то следовало признать, что и весь вечер сегодня оказался неприятным. Да и вся неделя, черт побери, выдалась не особенно радостной. Начиная с понедельника, когда Джулия зашла за своими ключами и небрежно – небрежно! – обронила, что в субботу встречается с Ричардом вместо того, чтобы провести вечер с ним, Майком, а также Генри и Эммой. Он по-настоящему струсил. Стал бормотать себе под нос что-то о женской неверности с такой яростью, что несколько клиентов сочли своим долгом сообщить Генри о странном поведении брата. Но хуже всего то, что он никак не мог набраться мужества и поговорить с Джулией. Майк боялся, что она станет задавать вопросы, на которые ему очень не хотелось отвечать.
Эмма и Генри, конечно же, замечательные люди, однако следовало честно признать – сегодня он в их компании лишний. Да и дома его никто не ждет, разве что мышка случайно пробежит по кухне. Эмма и Генри с удовольствием танцевали друг с другом, а Майку оставалось только разглядывать этикетки на пивных бутылках. Когда Эмма пригласила его потанцевать, он понуро опустил голову, надеясь, что никто не увидит, как он танцует с женой брата. Да что там говорить. Он надеялся, что четвертой в их компании будет Джулия. Что Джулия будет танцевать с ним, улыбаться ему, смеяться и кокетничать с ним. Так бы оно и случилось, если бы не Ричард.
Ричард.
Он ненавидит его.
Майк не знал Ричарда. Да и не хотел знать. Одно только имя этого человека заставляло его хмуро сдвигать брови. Сегодня весь вечер его не покидало мрачное настроение.
Генри допил пиво и отставил бутылку в сторону.
– Не следует тебе пить дешевое пиво, – заметил он. – Похоже, тебя от него пучит.
Майк поднял глаза на брата.
– Я пью тот же сорт, что и ты.
– Верно, – согласился Генри. – Видимо, некоторые усваивают его легче.
– Говори-говори.
– Я смотрю, ты сегодня не в духе, Майк.
– Так ведь ты надо мной весь вечер издеваешься.
– Если учесть твое поведение в последние дни, ты этого заслуживаешь. Мы сегодня великолепно поужинали, я весь вечер блистаю остроумием, Эмма старается следить за тем, чтобы ты не сидел за столом, надувшись как сыч, и не вел себя как неудачник, которому отказали в свидании.
– Знаешь, это совсем не смешно.
– А я и не собирался тебя веселить. Я просто говорю тебе чистую правду. Можешь считать меня своей собственной неопалимой купиной. Когда у тебя возникают сомнения, когда ты хочешь услышать совет, ты бежишь ко мне. Вот тебе совет – выбрось дурные мысли из головы и улыбнись. Ты же сам портишь себе вечер.
– Послушай, Генри, разве я не стараюсь изо всех сил поднять себе настроение?
– Ах вот как? – Генри удивленно поднял брови. – Значит, мне просто показалось, что ты весь вечер только и делаешь, что горестно вздыхаешь.
Майк,
