тенденции развития самой экономической среды и, соответственно, формулируемой на ее базе логики и идеологии экономической политики. Тенденции, постоянно напоминающей о себе и влияющей на представления политиков и экономистов совершенно различной идейно-политической ориентации.
Следующим моментом концепции государственного регулирования, тесно связанным с предыдущим, было признание целесообразности принудительного распределения продукции – «не по желанию потребителей, а по тому, как представляется наиболее рациональным»[197]. Вывод же о рациональности должны делать, разумеется, государственные органы. Сюда же, естественно, примыкают неизбежность принудительных заказов и, конечно же, право на секвестр отдельных предприятий – «которое тесно связано с регулированием экономической жизни страны»[198].
Использование принуждения здесь мыслилось вообще в довольно широких масштабах, хотя и связывалось большинством экономистов с обстановкой военного времени. Этот принцип в организации производства предлагалось распространить не только на промышленность, но и на сельское хозяйство. Предполагалось выработать специальный перспективный план сельского хозяйства, который исходил бы из принудительного перераспределения производительных сил (земли, техники, труда) так, чтобы дать возможность наиболее полно использовать их для роста продукции[199].
Принуждение проявлялось и в государственном регулировании (а фактически установлении) цен, заработной платы, и в формировании потребления. Принудительная организация производства и обращения не могла оставить в стороне и проблемы труда. Участники Экономического совещания со всей определенностью ставили вопрос о введении трудовой повинности[200], что сделало бы обсуждавшуюся систему государственного регулирования вполне целостной, охватывающей все производственные факторы адекватными инструментами воздействия.
Авторы подобных предложений рассчитывали не только добиться большей четкости и слаженности работы предприятий в рамках «единого народнохозяйственного организма», но и довести до логического конца процесс, уже начатый, по их мнению, монополистическим капитализмом: заместить деятельностью правительственных и общественных организаций конкуренцию (и «параллелизм в работе»), создающую «колоссальные трения, которые… уменьшают намного коэффициент использования полезного действия наших предприятий» (из выступления Ф.А. Череванина в Экономическом Совете Временного правительства).
Названные мероприятия не получили при Временном правительстве практического воплощения. Однако уже в дискуссии вокруг них отразились некоторые экономические феномены, неизбежно сопровождающие попытки претворения в жизнь подобной программы. Вот как рассуждал, например, представитель Московского военно-промышленного коми�
См.: Заседания Экономического Совета при Временном правительстве: Стенографический отчет. 1917. № 2. С. 11–12.
Там же. № 7. С. 15, 30.
См.:
Заседания Экономического Совета. № 6. С. 28. Так, уже весной 1917 г. Н.М. Ясный в упоминавшейся нами работе предлагал: «Должны быть образованы рабочие команды из тыловых частей для откомандирования на сельскохозяйственные работы. Последние должны поступить в распоряжение уездных и волостных продовольственных комитетов. Наконец, должны быть более рационально, чем прежде, использованы военнопленные». Очевидно, что идея трудармий, практическое создание которых связывается с деятельностью Л.Д. Троцкого, появилась несколько ранее и в кругах, хотя и социалистических, но никак не симпатизирующих большевикам.
