такой… ммм… юный.
– Вы откуда меня знаете?
Дмитрий ненадолго впал в ступор, настолько взыскательно прозвучал вопрос – будто бы сама личность Глеба составляла государственную тайну.
– Я вас уже видел.
– Мм… Я уж наивно подумал, что у сына в дневнике есть моя фотография.
– Пятого числа, во вторник, когда Степа успел наделать много шума своим поведением, я увидел, как вы заехали за ним.
– И чо? – грубо спросил Глеб, прямо как сын.
Учитель сглотнул.
– Я попросил Степу позвать вас ко мне, а он мне показал средний палец, и вы уехали.
Глеб застыл. На секунду учителю показалось, что он возмущен, но потом Кипятков-старший рассмеялся.
– Вот как, да? Бывает, – на этом слове его смех прекратился, и Глеб сделал обыкновенное лицо, ничего не выражающее. Казалось, он почти зевнул в этот момент. – Понимаете, я не думаю, что из нашего разговора узнаю нечто новое. Я знаю своего отморозка.
– Это причина, чтобы не принимать мер?
Глеб лениво задумался.
– Я не буду говорить, что ваш сын балбес, каких я встречаю очень нередко. – Перебил его думу учитель. – Наоборот, у него умственное развитие куда более чем выше его возраста. Он смотрит, как взрослый. Строит предложения, как взрослый. Я таких детей еще не видел.
– Да. Я, как повидавший несовершеннолетних негодяев, понимаю, что незнание – это ключ к трагедии.
– Вы мыслите верно. Вернемся к Степе. У него есть характер и очень длинный язык. Только он не знает ни времени ни места, чтобы свой характер показывать и язык распускать. Я думаю, с мальчиком что-то не так, ему надо помочь. Это ведь будущий мужчина, вы меня понимаете? Именно поэтому я всю неделю мечтал с вами познакомиться.
– Что ж, мечты сбываются.
– Полагаю, у Степы тоже есть мечта. Он хочет, чтобы папа уделял ему больше внимания.
– Никакого бытия от него нет. Вы не представляете, как я устаю на работе. – Промолвил Глеб так, словно на каждое произнесенное слово у него уходили все силы.
– Степа в этом не виноват. Своими выходками он пытается заставить вас зашевелиться и почувствовать, что он – главный человек в вашей жизни. Он уже умный, но еще маленький, рано и опасно отпускать его в самостоятельную жизнь.
– А этот «умный мальчик» имеет представление, на что его папа покупает вкусняшки, телефоны, одежду и прочую фигню? – спросил Глеб, язвительно изобразив пальцами кавычки.
– Счастье в семье за деньги не купишь. Я хочу, чтоб к вашему столу с вкусняшками прилагались любовь и общение.
– Вот он я. – Глеб расправил руки. – Заехал за ним, чтобы погулять. И заодно помириться.
– С этого места поподробней.
– После таких подробностей курить выходят. Я увидел ваши замечания в его дневнике и ударил его. Я не хотел. Случаются иногда выпады.
– Зачем
