не плача. – Я, Киона, дочь Талы-волчицы, этого не сделаю. Мама не хотела, чтобы я отправилась сюда. Этого не хотел ни бог, ни Иисус, которого я так люблю!
Подобное заявление охладило пыл Делсена. Он отступил на шаг назад и посмотрел на Киону ошеломленным взглядом.
– Ты любишь Иисуса? И Маниту тоже? – спросил он.
– Не имеет значения, о каком боге я говорю. Мне жаль, но я не стану заниматься этим с тобой. Не стану этого делать именно здесь и именно сейчас!
Она повернулась и побежала прочь. Прежде чем вернуться туда, где лежали ее сандалии и кофта, она устремилась к валунам, намереваясь подобрать свои шорты. В конце концов одевшись и нацепив сандалии, она почувствовала, что на душе и в сердце у нее царит полный хаос. Делсен тем временем бросился в реку и поплыл против течения. Вскоре он уже был рядом с ней.
– Не сердись, я попросту не знал, каким образом мне следует тебя брать, – вздохнул он. – Ты еще к этому не готова – только и всего. Других девушек мне иногда самому приходилось от себя отталкивать.
– Да замолчи ты! – потребовала Киона. – Надень штаны и рубашку.
– А ты признайся, что в действительности не очень-то меня и любишь!
– Да нет, я тебя люблю! После того, как ты удрал из интерната, я часто думала о тебе, а с тех пор, как ты напал на меня в моей комнате на берегу Перибонки, я думаю о тебе беспрерывно. Это стало еще хуже после того, как мы целовались прошлой зимой. Я мечтаю о тебе, я плачу от желания тебя увидеть, прикоснуться к тебе, но вот того, что делают влюбленные, я пока сделать не могу. А может, и никогда не смогу.
– Глупышка! – ухмыльнулся Делсен. – Нужно всего лишь начать.
– Я об этом ничего не знаю, – простонала Киона. – Делсен, поверь мне, я тебя люблю!
– Докажи это!
– Каким образом?
Делсен, нахмурившись, скрутил себе папиросу. Киона с оробевшим и отчаянным видом прикоснулась указательным пальцем к его щеке.
– Я рассказывал тебе о работе. Если у тебя есть деньги, можно купить два билета на поезд. Бригадир возместит половину стоимости после того, как мы прибудем на место. Завтра туда уезжает одна семейная пара. Они китайцы. Будут заниматься там стряпней. Они ищут себе работника – того, кто будет им помогать. Вот ты и могла бы стать у них таким работником. Мы будем жить там вдвоем. Это даст мне право на отдельную палатку. Я скажу, что ты моя жена.
Киона сначала отрицательно покачала головой, но затем, поразмыслив, сказала сама себе, что ей следовало бы поехать вместе с Делсеном, чтобы присматривать за ним и оберегать его от опасности, которая распростерла над ним свои черные крылья и тень которой она постоянно видела. С течением времени они получше узнают друг друга и научатся друг друга понимать. Киона чувствовала себя способной победить судьбу и стереть из своего сознания ужасное видение, в котором ее возлюбленный лежал при смерти в луже крови.
– Если я и поеду, то при одном условии, – сказала
