было воспринято столь благосклонно: ей пришлось коротать невыносимо унылый вечер среди друзей мужа в сопровождении немца Отто, которого она нашла редкостным занудой.
– Одного взгляда на человека, который делает вид, что в нем есть… ну, искорка, что ли, – для меня было достаточно, – говорит она. – Дорогой, я бы не выдала тебя полиции, будь ты хоть убийцей. А еще это был шанс сбить спесь с этого прусского осла: можешь ты представить, что у человека, имеющего столь шикарную внешность, в жилах течет ледяной уксус?
– Кто он такой?
– Отто? А, один из немецких офицеров, совершающих турне по загранице. Иногда мне кажется, что в нем сидит какой-то бес, только хорошо прячется: Отто ведет себя так безупречно, потому что, как и все иностранцы, желает произвести на англичан впечатление. Сегодня, в надежде вдохнуть хоть искорку жизни в это собрание педантов, я предложила им продемонстрировать испанский танец – так тебе бы показалось, что я ляпнула нечто неприличное. Они даже не сказали: «Ах, дорогая!». Просто склонили головы на бок, как делают эти английский дамы, желая показать, что им дурно.
И она наклонила головку, изогнувшись на кровати, словно нагая нимфа.
– Но в глазах Отто я заметила блеск, хоть и на мгновение. Сдается мне, что со своими немецкими девицами у себя в Шенхаузене, или как он там называется, парень вовсе не так застенчив.
Я подумал, что для Отто это слишком, что и высказал.
– Ах, так ты ревнуешь? – говорит она, дразня меня высунутым язычком. – Ты нажил себе смертельного врага, дорогой. Или прославленный капитан Флэшмен не боится врагов?
– Мне наплевать на всех: немцев, французов, ниггеров, – отвечаю я. – А про твоего Отто я и думать забыл.
– Напрасно, – насмешливо говорит она. – Поскольку придет день, и он станет большим человеком – он сам мне сказал. «Я избран», – говорит. «Для чего?» – спрашиваю я. «Чтобы править». В ответ я ему сказала, что у меня тоже есть амбиции: жить как мне угодно, любить кого мне угодно, и никогда не стареть. Не удивлюсь, если это никогда не приходило ему в голову. Он заявил, что я легкомысленна и ничего не добьюсь. «Только сильным, – говорит, – подвластно достигать цели». На что я ответила, что у меня есть гораздо лучший девиз.
– И какой же? – спрашиваю я, пытаясь дотянуться до нее. Но она перехватила мои руки, вид у нее был немного странный.
– Не падать духом и тасовать колоду, – отвечает она.
– И впрямь, девиз гораздо лучше, чем у него, – отозвался я и завалил ее на себя. – А вот я гораздо более велик чем он.
– Так докажи это снова, – говорит Розанна и кусает меня за подбородок.
И я доказал, хоть и ценой новых царапин и ушибов.
Таково было начало нашей связи. И какой бы неистовой и страстной она ни была, ей не суждено было продлиться долго. Прежде всего, Розанна оказалась столь требовательной любовницей, что меня могло
