спорить. Конечно, я провожу. По улицам кто только ни шляется, уж я знаю, патрулировал.
Мари ничего не оставалось, как согласиться, и она поблагодарила Люсьена за его заботы.
Но как же Луи пойдет ее провожать, если он должен везти домой жену и тетю, а они, уж верно, заметят, с кем он пошел.
– О чем грустишь? – долетел до нее вопрос.
Луи заинтересованно глядел на нее.
– Сударь, мне, верно, не стоит долго задерживаться. Уже времени много, а вам еще своих провожать.
– О чем думает дама на балу! – усмехнулся он. – Я отвезу тебя, когда хочешь. Обо мне и не беспокойся. И Леонора, и Элен будут танцевать, пока подошвы не протрут, – мы поедем в самом конце. Хочешь мороженого?
– Нет, благодарю, правда, нет.
– Тогда не буду мешать развлекаться.
Луи из каких-то своих соображений оставил ее, и Мари огорчилась, но ей не дали скучать, пригласили танцевать. Похоже, Луи не хотел, чтобы Элен и Леонора часто видели его возле Мари, – так она и решила, иначе бы он обязательно уделил ей больше внимания.
Мари недолго танцевала. Она уже устала, да и не хотелось маячить на виду у всех без кавалера, а мужчины рассчитывают на легкую добычу. Пора ехать. Улучив момент, Мари сказала о своем решении герцогу. Он утвердительно кивнул и просил подождать минуту.
Скоро они сели в карету, и Луи велел кучеру трогать. Поехали. Небо начинало светлеть, но в карете было темно. Мари почти не видела герцога, но всем существом ощущала его близкое присутствие.
– Люсьен молодец, что пригласил тебя, – произнес Луи, – у меня бы не вышло.
– Я не знаю, сударь, чему обязана таким вниманием со стороны виконта, – ответила Мари.
– Ты ему нравишься, – просто отозвался герцог.
– И вас это не смущает? – удивленно и настороженно спросила она.
Луи тихо рассмеялся и сказал:
– Мари, не смеши меня. Женщина должна нравиться мужчине. Если мужчина не интересуется женщинами, боюсь, с ним что-то не так. Люсьен, конечно, придерживается строгих принципов, но он же не истукан, право. Женщины при дворе поверхностны и недальновидны: Люсьен заслуживает гораздо большего внимания. Они недооценивают его. Правда, моя жена готова вцепиться в него, как кошка, но не тут-то было.
– Ваша жена? – переспросила Мари.
– Да, он ей чем-то приглянулся, но упаси Боже Люсьена от моей «ненаглядной», он заслуживает лучшего.
Мари подумала и опять спросила:
– Так вас не пугает, что виконт…
– Я похож на пугливого? – Луи развернулся к ней лицом, взял за руку. – Мари, меня не волнует, кто кому нравится, лишь бы я сам тебе нравился, – остальное приложится.
Она заволновалась. Здесь, в темной карете, Мари почувствовала вновь некую притягательную силу, исходящую от Луи. Она знала, что скоро они приедут, очень скоро, и он вернется назад; что он не попросит остаться у нее. И поэтому Мари волновалась: ей так не хотелось расставаться с ним, так жаждала она продлить последние минуты в этой темной карете.
