внимательно осматривая, вернулся на свое место и сказал:
– Ты зря не хочешь воспользоваться моим предложением. Я найду тебе чудесный дом.
– Благодарю, но мне нравится здесь.
– Не спорю, не шикарно, однако уютно, душевно как-то. – Он остановил на ней долгий взгляд и вдруг сказал:
– Ты не переживай, моя хорошая. Если не хочешь, чтобы я остался надолго, так ведь я пойму – без слов.
– Почему вы так говорите? – смутилась она.
– Потому что ты никак не решишь, позволить мне остаться или нет.
– Откуда вы знаете? Луи улыбался:
– Дорогая, моего опыта хватит и не на такое. Если позволишь, я немного разоблачусь.
– О, конечно, как вам будет угодно.
Луи пожал плечами и, выгрузив на стол пистолеты, дагу[10] и шпагу, снял с себя жюстокор и камзол, оставшись в белой рубашке. (К белым рубашкам была у него особая страсть: невзирая на обстоятельства, Луи всегда надевал белое и непременно чистое. Некоторые шутили, мол, так и разориться можно, только герцога де Сен-Шели не проймешь насмешками: настоящий донжуан должен быть готов к тайным свиданиям в любое время дня и ночи).
Герцог отказался и от вина, и от еды, удивив Мари. Однако ее удивлению пришел конец, когда Луи неожиданно сообщил:
– Я подумал, что пора бы нам наладить отношения.
Он произнес эти слова так спокойно и буднично, что Мари не сразу осознала их смысл.
– То есть как? – остановив на его лице взгляд, проговорила она.
– Мы должны быть вместе, давно пора, милочка, куда дальше-то тянуть?
– Непременно сегодня? – поразилась Мари, чувствуя во всем теле слабость.
– Сейчас, дорогая, – уточнил Луи и потянул ее за руку, благо они сидели на диване рядом.
– Однако, – отрывая свою руку, заметила Мари и отодвинулась к другому краю.
Она изучающе смотрела на беззаботно улыбчивую физиономию герцога и не могла объяснить себе логики его поведения, может, оттого, что логика была очень проста и откровенна.
Луи не стал упорствовать, но в его глазах читалась полная уверенность в своих силах и в победе.
Мари тем временем встала и тихо подошла к окну. Ей подумалось, что лучше быть подальше, ведь от Луи можно ожидать каких угодно поступков. Стоя у окна, Мари чувствовала себя в безопасности. Тут ей пришло на память, сколько же замечательных вещей творилось некогда в Куломье. Посмотрев на герцога и будто сравнивая его нынешний образ с тем, что остался в ее памяти, Мари с сожалением отметила, что нынешний Луи не производит на нее того восторженного впечатления, как прежде. Он тоже смотрел на нее молча и бездействовал. Наконец, не без сомнения в голосе, Мари произнесла:
– Некогда вы замечательно пели…
– Радость моя, почему в прошедшем времени? – подхватил он, – я всегда пою с удовольствием.
– И сейчас можете спеть? – обрадовалась Мари.
– С превеликой радостью, особенно для тебя.
Инструмент
Дага – кинжал для левой руки.
