сколько в настроении Анжелики, которую снова одолели дурные предчувствия, и случилось это из-за фразы, брошенной солдатом Адемаром.
Все снова собрались на палубе. Капитаны флотилии прибыли раньше, чем намечали, чтобы обсудить ситуацию с кораблем, который, казалось, не сможет добраться до пункта назначения. Надо ли прийти к нему на помощь? Куасси-Ба и метрдотель с молодыми помощниками разносили прохладительные напитки, но внимание всех было приковано к беспомощным маневрам странного корабля. Уже установили, что судно было торговое, шло из Гавра или из Онфлера и принадлежало «Обществу ста компаньонов».
Увидев, что подозрительные суда, которые на рассвете выстроились полукругом и могли оказаться кем угодно – англичанами или пиратами, – удаляются, бедствующий корабль продолжил свой путь. Вопрос заключался в том, дотянет ли он хотя бы до Тадуссака. Собравшиеся прикидывали, кто же мог отправить его в Канаду в столь позднее время. Ведь он наверняка заходил в какую-то из гаваней залива Святого Лаврентия в Шедиаке или в самом Тидмагуче? Может, ему бы лучше было там и остаться?
Все уже взялись за подзорные трубы, как вдруг раздался плачущий голос Адемара:
– А что, если этот несчастный парусник взял на борт герцогиню?
– Какую герцогиню? – вскричали все, разом повернувшись к нему.
Ответить он не пожелал и принялся усердно креститься, но все его поняли. Парень он был простоватый, из деревенских, у такого в голове всегда полно всяких предрассудков и фантазий. И тем не менее сердца у всех сжались от недоброго предчувствия.
– Что ты несешь? Ты что, с ума сошел? – сквозь зубы проговорила Анжелика. – Герцогиня! Да она мертва, сто раз мертва! Мертва и похоронена!
– С этими никогда ничего не знаешь… – пробормотал Адемар и снова начал креститься.
С трогательным единодушием все стали глазами искать графа де Пейрака, словно ища у него поддержки, но он отошел довольно далеко. И тогда все набросились на Вильдавре.
– Друзья мои, давайте успокоимся, – решительно заявил маркиз. – Мы все еще находимся под впечатлением событий, которые нас сильно взволновали. Но мы должны забыть, ВСЕ ЗАБЫТЬ. Послушайте меня внимательно! Мы должны прибыть в Квебек, выбросив из головы все воспоминания о том, что произошло в заливе Святого Лаврентия. Да-да, и вы, Карлой, тоже. Вы все должны забыть. У нас нет выбора, потому что только так мы сможем выпутаться…
Он говорил с необычной для него торжественностью. Уже одно это свидетельствовало о том, что он очень серьезно отнесся ко всему, что скрывалось за драмой, в которую они все оказались замешаны: к возможным осложнениям с судом инквизиции.
– Даже в случае вполне законной защиты от… Сатаны, – снова заговорил он, понизив голос и оглядевшись по сторонам, – мы все знаем, насколько тонкая штука – оказаться привлеченным к такого рода процессу. Я вам уже говорил, Карлон: молчание и забвение. Это лучший из способов не проговориться тем, кто будет любопытствовать.
– А
