чужаков. Кровать с отшельником решили не трогать. Но наибольшее недоумение и ужас внушал приезжий шеф – обездвиженный, молчаливый, но с непередаваемыми гримасами боли на большой враз побледневшей морде с остекленевшими глазами навыкате.
– Ну и как это понимать? – задал главный вопрос шеф. – Кто? И за что? Ну с отшельником понятно… Падлы! Такого дохода лишили! А их кто? И где девка? Ага! Привел? А где Бычок?
– Там… Валяется, как этот, – кивнул в сторону Тату старый знакомый девушки, опасливо косясь на него.
– Сестрица, может, объяснишь, что произошло там, в пещере? – поинтересовался местный авторитет.
– Они отшельника… пытали… Потом их шеф его убил.
– Это я догадался. А потом?
– Потом пришло возмездие.
– И это я понял. Ты скажи, кто? Ты понимаешь, что мне теперь за все это перед столицей отвечать? Кто?
– Она это, шеф, она! – закричал вдруг Вован.
– Ну и сдохни тогда, – почти равнодушно заявил шеф и так же, как шеф приезжий, сделал несколько выстрелов в девушку.
Только этот был профессионалом – послал пулю за пулей в ее голову. Тотчас закричали двое его подручных, стоявших позади, – из-за разницы в росте шеф стрелял в девушку сверху вниз, и пули попали им в живот и грудь.
– Сам сдохни, – прошипела девушка, и еще один шеф упал, все еще сжимая пистолет. – И ты не уйдешь, сдохнешь! – крикнула она вслед убегающему Вовану.
Упал и тот. Больше расправы чинить было не с кем. И до этого очумевшие от случившегося в пещере, от криков и стонов раненых, от бесславной смерти шефа, его подельники растворились в лесу. А ведьма села за руль одного из «хаммеров». Посидела в кожаном кресле. Затем включила музыку и немигающим взглядом уставилась на солнце. Потрясла головой, завела мотор оказавшимися в замке ключами.
– Ух ты! – восторженно ахнула она, когда на дисплее высветилась карта. – Значит, так. Я здесь. А это где? Это аж… Ну ладно, поехали.
Через добрый час, выехав на трассу, она выдавила до упора педаль акселератора. Джип радостно взревел и рванулся вперед. Его никто не останавливал, – ни пассажиров, ни водителя за тонированными стеклами не было видно, а автомобиль и его номера были известны многим.
Руки и ноги двигались автоматически, как автоматически иногда вспоминаются навыки управления велосипедом.
И девушка не удивлялась, а, мчась по дороге, вспоминала, вспоминала, вспоминала…
– Все-все, дочушка. Все хорошо. Ну-ну, ачинайся, все хорошо, – добрые руки матери растирали с какой-то водкой кожу на висках, затем в нос ударил невыносимый запах нашатыря, и Алёна окончательно пришла в себя.
Она лежала дома, на диване в зале. Яркие лучи солнца пробивались сквозь занавески, давая понять, что летний день в самом разгаре.
– Ну вот и молодец, дочечка. Вот и умничка.
– А почему я?..
– Ты главное, полежи и не волнуйся. Все хорошо.
– Что хорошо, мама?
– Все хорошо. И с Виталиком тоже.
– Тоже?
