в случае, если он имел дерзость вызвать скандал, воспрепятствовав амурным делам принцессы, рука – для того чтобы получать зарплату, но лишь в том случае, если он задержал члена одного из тайных обществ. Так вот, я подозреваю, что вам больше нравится как машут палкой, чем развязывать тесьму на вашем кошельке… моем кошельке.
– Уж не думает ли Ваше Величество…
– Я уверен, что ты меня обворовываешь, герцог, но не могу тебя наказать, бедный мой Корнарини. Ты не достоин того, чтобы быть обезглавленным. Это казнь для человека благородного, и такой презренный трус, как ты, ее не заслуживает… С другой стороны, герцогов не вешают, поэтому я тебя и не наказываю. Но, похоже, мне все-таки следует подобрать для тебя подходящую смерть… Однако вернемся к этой женщине. Как ты собираешься ее брать?
– Сир, – проговорил обиженный выпадом короля герцог, – на сей раз Ваше Величество будет довольно… Я разработал отличный план.
– Неужели?
– Прежде всего я постарался не допустить утечки имеющихся у нас сведений и уверен, что эта женщина и не подозревает, что мы взяли след.
– Хорошо, – сказал король. – Вот только кажется мне, что это была не твоя идея.
Герцог покраснел, но продолжал:
– Мы убеждены, что она приплыла на корабле, который под американским флагом стоит сейчас в открытом море, вне наших вод.
– Эти американцы! – проворчал король. – Вечно лезут во все, что их не касается!
– Полагаю, интересующая нас женщина в один из погожих деньков попытается на лодке добраться до шхуны, которая ожидает ее вне пределов нашей морской юрисдикции.
– Ты сам до этого додумался?
– Сир, на службе Вашему Величеству самым глупым приходят в голову блестящие мысли.
– Определенно, – пробормотал король, – льстец в тебе преобладает над министром.
– Могу предположить, что для того, чтобы не привлекать к себе внимание, эта женщина переоденется в матроса. Я уже приказал усилить наблюдение за портом: все курсирующие вдоль берега шлюпки находятся под неусыпным контролем наших агентов. По моему распоряжению, особое внимание они уделяют молодым мужчинам, которые могут оказаться женщинами.
– Великолепно!.. Вот уж действительно, Корнарини, повезло тебе так повезло – мало того, что родился герцогом, так еще и самодержца в правителях имеешь.
– Не понимаю, к чему вы клоните, сир?
– Да к тому, что ты бы никогда не стал министром, не имей своего имени, и не будь я абсолютным властителем. При демократическом режиме министром был бы твой скромный заместитель, Луиджи Фаринелли, тот сообразительный юноша, что подкидывает тебе идеи и выдумывает за тебя планы.
– Я рад, что Ваше Величество так ценят этого юношу, – сказал министр, проглотив оскорбление. – Мне он тоже нравится, и я не премину выказать ему свое особое расположение.
– Но не слишком особое, герцог! – строго промолвил король и повторил: – Не слишком особое… Ступай.
Почтительно поклонившись, Корнарини удалился.
Вернувшись к себе, он вызвал заместителя.
– Король
