поить, в баньке парить – иначе слишком подозрительно выглядит ситуация. Он потёр ладошки, нарочито громко хлопнув при этом и, подмигнув водителю, заговорил:
– А что, можем двинуть в ресторан, есть тут один элитный, в русском стиле. Там медвежатину тушёную в бруснике подают. Пробовал? Нет? Давай туда. Правда, от обилия кокошников и балалаек в интерьере глаза взрываются. Но вкусненько. У них слышь-ка, блюдо есть – на длинном шампуре зажаривают куски свинины, баранины и говядины. Выносят к столу прямо на этом вертеле. Называется «Меч Ивана». Говорят, ещё в брежневские времена, приезжал с официальным визитом товарищ Громыко. Повели его туда и ради высокого гостя перевели меню на русский язык. Позвали какого-то потомка белогвардейцев, а он возьми да и пошути: вместо «меч» написал другое слово из трёх букв, матерное. Ну, ты понимаешь. И вот приносят советскому министру блюдо. Он, понятное дело, как называется? Смотрит меню, а там… скандалить не стал. Однако резолюцию после визита написал короткую: «Они нам …, и мы им то же!»
– Брехня! – коротко ответил Лев.
– Вот что ты так сразу. Легенда! Вот Дима не даст соврать, – при этих словах Жук подпихнул водителя локтем, – её тут все знают.
Плечистый шофёр поймал в зеркале заднего вида взгляд пассажира и кивнул, весомо так, со значением.
– Та шутка серьёзно подпортила отношения между нашими странами.
А голос-то у крепыша со стальными нотками, командирский такой. Явно выработанный годами службы на благо Родины.
– Верю, верю! – поднял руки Лев. – Поехали.
Лев Мартынов YYY пьет водку
3 апреля, 17:37
Ресторан «Иван Грозный», Хельсинки
Доступно: всем
Швейцары, одетые в длинные стрелецкие кафтаны и меховые шапки, преградили вход огромными секирами. Сувенирными, конечно, вон и надпись: «сделано в Китае» можно разглядеть на топорище. Нестройно заголосили: «Стой, кто идёт! В острог захотели? Велено только бояр пускать! Тю, так это ж бояре и есть! Простите великодушно, не признали сразу!» и только проиграв до конца обязательную сценку, распахнули створки дверей. Все это время гости мокли, стоя в глубокой луже, поэтому холодно проигнорировали протянутые руки стрельцов. Чаевые им ещё… Двери, расписанные под хохлому, захлопнулись у них за спиной чересчур громко.
– Вот ведь наверняка в каком-нибудь провинциальном ТЮЗе играли солдат, гномов, говорящие деревья и прочую массовку, – злобно оглянулся Жуков. – Сбежали за бугор, а здесь все те же роли. И чего дома-то не сиделось?!
Лев задумчиво смотрел по сторонам. Так вот, чем объясняется аскетизм кинотеатра: очевидно, все яркое и блестящее свезли сюда и впихнули в один интерьер. На стенах в превеликим множестве развешаны колокольцы, подковы, гусарские сабли без ножен, праздничные кокошники и будничные коромысла, балалайки обычные и балалайки изукрашенные
