style="font-size:15px;"> – Я попытаюсь, – ответил он. – Того мужчину звали Рейф Хенли, и он был свечных дел мастером, так что мне будет нетрудно выяснить, куда увели его детей. Спасибо, милая. А теперь расскажи мне, почему ты плакала и почему твой день был таким же омерзительным, как и мой.
– Лучше не стоит. По сравнению с тем, что пережил ты, это сущая безделица. Боюсь, так проходит большинство дней.
– Тетушка говорила о чем-то подобном, – понял он. – Она набросилась на меня, словно фурия, поскольку я оставляю тебя здесь одну, наедине со своими мыслями.
– Как несправедливо! – Фенелла обняла его. – Теперь ты еще должен подбадривать нас, бедный Сильвестр. Если бы тебя у нас не было, нам пришлось бы тебя выдумать, нам с Энтони.
– Что случилось, Фенелла? Расскажи мне.
– Правда, ничего, – выдавила она из себя, указывая на стоявшую у окна конторку. – Просто эта книга…
– «Смерть короля Артура»?
Фенелла кивнула.
– Не нужно было мне давать ее тебе.
– Конечно, нужно. Мне стыдно, потому что ты видел, как горит человек, а я плачу над бумажными фигурками из дурацкой книги.
– Я тоже плакал, когда читал ее, – признался Сильвестр. – О короле Артуре, который любит свою прекрасную жену Гвиневру и своего друга, этого великолепного Ланселота… И о Гвиневре с Ланселотом, которые любят друг друга и…
– …которые обманывают его, – сдавленным от слез голосом закончила за него Фенелла. – И о Камелоте, который рушится из-за этого. Поверь мне, я даже не представляю себе, почему так ужасно реву из-за этого.
Он прижал ее к себе и погладил по спине. «Я тоже, – подумал он. – И, черт возьми, даже думать об этом не хочу».
– Между этими тремя столько любви, – вырвалось у Фенеллы. – Ах, Сильвестр, как столько любви может принести не еще больше любви, а смерть?
Девушка горько плакала. Каждый раз, когда она пыталась поднять голову, ее снова захлестывала волна слез. Это было для нее слишком. Ожидание, тревога, неопределенность будущего.
– Фенелла, – произнес он, – для Англии война окончена. Энтони в Лондоне, и, судя по письму, у него все хорошо.
На один удар сердца она замерла в его руках.
Сильвестр вытянул из-за пояса сложенный лист бумаги.
– А теперь прекращай плакать, ладно? Он снова прислал тебе стихи Петрарки, и, если хочешь, я сейчас сбегаю к Мэтту, смотрителю порта, и заставлю его перевести для тебя.
Плакать она не перестала, но улыбнулась сквозь слезы.
– Прочти мне, пожалуйста. Думаю, что перевести я могу и сама.
– Ты, Фенни? С каких это пор ты понимаешь итальянский?
Она пожала плечами.
– Мне ведь нечего особо делать. Все эти месяцы я снова и снова сравнивала строки с переводом и записывала каждое слово на листок. И в какой-то момент начала понимать.
– Pace non trovo, – недоверчиво прочел Сильвестр.
– Не обрести
