style="font-size:15px;"> – Ты уверена?
Фенелла задумалась. Она говорила, не думая, просто хотела знать, где ее сторонящийся людей одиночка научился такой чувственности. Но внезапно мысль о том, что он был с другой женщиной, показалась ей невыносимой.
– Чего ты боишься? – набросилась она на него. – Что я ударю тебя по лицу?
– Нет, – произнес он, беря в зубы травинку и не отводя от нее взгляда.
– Боюсь, я все же сделаю это… – Внезапно ее голос ужасно ослабел.
– А за что? – холодно поинтересовался он. – У тебя нет причин. Ни бить меня, ни плакать, Фенхель.
Она вытерла глаза тыльной стороной руки и хмыкнула.
– Я знаю, что это нужно мужчинам. Они ходят к продажным женщинам, потому что таков ход вещей. – Фенелла читала книги. Она знала, что мужчины не такие, что им нужно заниматься любовью так же, как женщинам – есть. Но как этот мужчина мог доверить тайну своего обнаженного тела другой женщине, в то время как Фенелла страдала от тоски по нему? Как он мог ее так унизить? – Все мужчины так поступают, – храбро заявила она, пытаясь сохранить лицо. – Даже Сильвестр, который слишком мягок, и сэр Джеймс, самый добрый человек в мире.
– Я – нет, – заявил Энтони, не выпуская изо рта травинку, не отводя от нее гордого и обиженного взгляда.
Она не могла произнести ни слова, не могла задать ни единого вопроса. Ей вдруг стало зябко, и она обхватила себя руками.
Он поднял рубашку и набросил ей на плечи. Когда он хотел набросить на нее еще и ее собственную блузку, ей удалось схватить его за руку.
– Пожалуйста, Энтони, поговори со мной.
– А что мне тебе сказать? – Его глаза сверкали. – Что я со своим искалеченным коленом бреду по женским телам, потому что таковы мужчины? Сильвестр так поступает, сэр Джеймс так поступает, все благородные господа – в каком же болоте валяется подлец, не имеющий сердца и пьющий с дьяволом на брудершафт?
Он хотел вырвать у нее руку, но Фенелла впилась ногтями ему в кожу.
– Пожалуйста, скажи мне.
– Что? Я уже как-то говорил тебе, и, поскольку тогда ты мне не поверила, все слова не имеют значения. Ударь меня по лицу, Фенхель, если после этого ты перестанешь плакать и дрожать. Мне будет не так больно, как от твоих ударов словами.
Казалось, налетевший с реки ветер унес прочь два с половиной года разлуки. Фенелла увидела, что Энтони стоит на коленях в траве, так же, как сегодня, только на нем была одежда.
– Я люблю тебя, – услышала она его слова и схватилась за сердце, ей показалось, что оно остановилось. – Я никого не прошу. Но мне хотелось бы вернуться.
– В Портсмут, Энтони?
– Нет. К тебе. Если ты захочешь, то найдешь себе сотни парней получше, Фенхель. Но ни одного, который без тебя утратит остатки рассудка.
Она выпустила его руку, перестала плакать и села.
– Прости, любимый. Пожалуйста, прости меня.
– Ч-ш-ш, – произнес он. – Я такого не
