совершенно изгадили… гражданский кодекс», он предлагал создать «комиссию из трех юристов, за которых можно ручаться, что они правильно понимают дело», которая в кратчайшие сроки должна была подготовить изменения и дополнения в проект ГК РСФСР, которые были призваны «полностью обеспечить интересы пролетарского государства с точки зрения возможности контролировать (последующий контроль) все без изъятия частные предприятия и отменять все договоры и частные сделки, противоречащие как букве закона, так и интересам трудящейся рабочей и крестьянской массы. Не рабское подражание буржуазному гражданскому праву, а ряд ограничений его в духе наших законов, без стеснения хозяйственной или торговой работы»[111].
Напротив, когда правовая идеология кардинально изменилась, многие юристы, до этого теоретически обосновывавшие превосходство советского государственно-правового строя, стали говорить и писать о частном праве как о «суверенной территории свободы» личности, его драматической судьбе в России, о необходимости возрождения, а также о том, что именно частное право является «настоящим» правом для личности, а публичное стало рассматриваться, прежде всего, как нормативное продолжение государства[112]. Тем самым обосновывалось иерархическое преимущество частного права над публичным.
Весьма показательна в этом плане аргументация профессора С. С. Алексеева тезиса об иерархическом превосходстве частного права над публичным: «… повышенное внимание все же должно быть уделено частному праву, ибо именно оно (наряду и в сочетании с правами человека) выражает основные процессы, связанные со становлением системы субъективных прав, открывающих гарантированный простор для собственной активной деятельности людей, их творчества, инициативы, дерзаний, предприимчивого дела. И отсюда именно частное право оказалось тем звеном в сложной «материи права», которое, возникнув в эпоху древнего мира, уже в современной истории, начиная с эпохи Просвещения, Великой французской революции, и все более именно в наше время раскрывает глубокую природу права… И раскрывает его, права, историческое предназначение. Права в самом высоком человеческом смысле – как социального института, который был приуготовлен Историей для нового времени – времени либеральных цивилизаций. Частное право предстает в виде отработанных юридических форм, в рамках которых реализуются свобода человека быть «самому себе господином», экономическая свобода, самостоятельность и равенство людей, в экономике – товаропроизводителей, и которые могут юридически обеспечивать статус свободных субъектов, неприкосновенность собственников, права участников оборота, ограждать их от вмешательства государства, от его произвола»[113].
Иерархическое соотношение сущностно-содержательного уровня и уровня формы права проявляется и непосредственно в регулятивном аспекте: следует согласиться с мыслью В. М. Баранова, что иерархия правовых норм и иных нормативно-регулятивных
