повторил все это по-датски, потом посмотрел на Гутреда и сказал:
– Я против того, чтобы люди Текиля стали твоими телохранителями.
– Почему?
– Потому что я их не знаю.
– Этих людей ты тоже не знаешь, – ответил Гутред, показав на воинов, которых я тренировал.
– Я знаю, что они идиоты и что их матерям не следовало бы разводить колени, – в сердцах сказал я. – Ты что делаешь, Клапа? – закричал я молоденькому неуклюжему датчанину.
Его настоящее имя я забыл, но все звали парня Клапа, что означало «Неуклюжий». Этот прибывший из деревни верзила был редким силачом и, пожалуй, один стоил двоих, но вот с умом у него была беда. Он тупо уставился на меня, когда я пошел к строю.
– Что тебе полагается делать, Клапа?
– Держаться поближе к королю, мой господин, – ответил тот с озадаченным видом.
– Хорошо! – отозвался я, так как это был первый и самый важный урок, который следовало вколотить в головы тридцати новобранцев.
Поскольку эти молодцы составляли личную стражу короля, они и впрямь должны были всегда находиться рядом с ним, но сейчас я добивался от Клапы другого ответа.
– В «стене щитов», идиот, – сказал я, стуча по его мускулистой груди. – Что тебе следует делать в «стене щитов»?
Клапа немного подумал, потом просиял:
– Поднимать щит, мой господин.
– Правильно, – кивнул я, подняв вверх щит, который он держал у лодыжек. – Щит не должен болтаться над твоими сапогами! Ты чему ухмыляешься, Райпер?
Райпер был саксом, в отличие от Клапы, тощим и умным, как горностай. Прозвище Райпер означало «вор» и очень подходило парню. Попадись он в лапы правосудия, его мигом заклеймили бы и высекли, но мне нравилась смекалка, сквозившая в глазах этого юноши, и я решил, что из него выйдет настоящий убийца.
– Знаешь, кто ты такой, Райпер? – спросил я, стукнув его щитом в грудь. – Ты эрслинг. A что такое эрслинг, Клапа?
– Задница, мой господин.
– Правильно, задница! Щиты поднять! Поднять!
Последнее слово я прокричал во весь голос.
– Хочешь, чтобы все над вами смеялись? – Я показал на группу людей, разыгравших на большом лугу шуточную битву.
На лугу были и воины Текиля, но они просто сидели в тени и наблюдали, давая понять, что им не нужны тренировки. Я снова повернулся к Гутреду:
– Эти лучшие из наших людей никак не могут входить в число твоей личной стражи.
– Но почему?
– Потому что дело кончится тем, что ты окажешься в окружении, когда все остальные сбегут. И тогда ты умрешь.
– Так и случилось, когда мой отец сражался с Эохайдом, – признался Гутред.
– Теперь ты и сам видишь, что я прав, – сказал я. – Мы поставим Текиля на один фланг, а Ульфа и его людей – на другой.
Ульф,
