оно и выглядело жалко, но старалось держаться с достоинством. И я почувствовало, что не имею права распускаться перед ними. Провисшие нити удалось кое-как подтянуть, оставшийся на них бисер рассредоточить так, чтобы прорехи в нём не бросались в глаза. Уставшее кружево постаралось вспомнить прежнюю форму и снова в ней закрепиться, а ткань, на сколько это было возможно, вернула себе прежний глянец.
«Да-а, вот это вещь, так вещь!», – восхищенно сказала Хозяйка, снимая меня с неудобной верёвки и вешая на некое подобие плечиков. «В такой передряге побывало, а всё, как новое».
Она бережно повесила меня, даже не в шкаф, а на его дверцу, и занялась своими делами.
Господи! Я и не предполагало, чтобы у Женщины могло быть столько дел! И первая Владелица, и грустная несчастная Дама никогда не готовили себе еду, не стирали, и, уж конечно, не штопали дыры на своих вещах. Особенно на белье. Их там просто не было! Дорогая ткань ни за что бы себе такого не позволила… А сама новая Хозяйка? Я сразу заметило, какие красные и распухшие у неё руки. Пожалуй, в моих рукавах они будут смотреться, м-м, немного неуместно… Но делать нечего. Я всё-таки не какое-нибудь платье, я – творение Мастера и должно сливаться с той, которая меня наденет, в единое целое.
Весь день я присматривалось к новой Хозяйке, пытаясь понять, чего же всё-таки она может захотеть от меня? Но потом решило, что лучше всего обратиться к её вещам. Странные наряды, разглаженные и аккуратно разложенные, всё ещё были на диване и смотрели на меня, стыдливо поджимая свои оборки.
Мне почему-то стало очень неловко. Оказывается, это крайне неприятно, чувствовать себя лучше других. До сих пор мне приходилось жить в шкафах, где соседями были очень достойные вещи. Кого-то шили на заказ, кого-то, как и меня, купили в дорогом магазине, но всех нас объединяло одно: мы были индивидуальны. Каждый наряд – Личность. Здесь же, у моей новой Хозяйки, все вещи выглядели так, словно их шили по образу и подобию других вещей, но из дешёвых, ненадежных тканей, и не слишком заботясь о стиле.
Наверное надо всем этим можно было бы посмеяться. Но забота, с которой Хозяйка относилась к своим вещам, делала их скорее трогательными. Может быть, она сама и шила? Старалась сделать ярче, красивее, просто не хватило – где-то вкуса, где-то мастерства, а, вернее всего, средств…
Интересно, чем она занимается?
Туфли со стразами стояли ко мне ближе всех. К ним я и обратилось с этим вопросом.
«Мы выступаем в варьете, – устало вздохнули туфли. – Бьём чечётку. Когда нужно, исполняем канкан. Но чаще всего поём куплеты. Вас, наверное, для этого и принесли. Считайте, что повезло. Во время танцев всегда столько пыли! Вон та Пышная Юбка совершенно истрепалась – у неё на пыль повышенная чувствительность. Хозяйка вынуждена её постоянно стирать и гладить, но, вы же понимаете, вечно так продолжаться не может. Думаем, ей уже недолго осталось…».
«Ах,
