выскользнув, разбился, подставка, значит, стала не нужна. Не отдавая себе ясного отчета в том, зачем он это делает, он как язычник поклонился камню у ольхи. Затем, решив, что оставлять записку глупо, а также, опасаясь посторонних глаз, забрал свое корявое послание и положил к могиле принесенные цветы. Когда он уходил, то, осекаясь о крапиву, то и дело оборачивался: казалось, Анжела вот-вот появится. Не вняв его настойчивым мольбам, она не появилась. И после этого, совсем уж потеряв покой, он и поднимался и ложился с мыслями о ней.
И вот, недели через три судьба опять угодливо свела их на крестьянском рынке. Видно оттого что беспрестанно размышлял об их свидании, он встретил девушку почти такой, как представлял. Она была в лилейном летнем платьице, отделанном фестонами на рукавах и по подолу, таких же светлых туфлях-лодочках и гимназистских гольфах с сиреневой каймой у загорелых икр. Её очерченный упрямо подбородок в полупрофиль и бирюзовая, как и кольцо, заколка на затылке в уложенных двумя жгутами волосах, – растленно проплывали перед ним в бессмысленной толпе у горок скороспелой привозной черешни. Она была так занята решением своих хозяйственных вопросов, что не глядела в его сторону, не замечала ничего. Следуя за ней, он повторял заученную фразу, которая потом тотчас растаяла в уме. Затем, остановившись в полушаге, наблюдал, как свернутый рожком кулёк с черешней стремительно перемещается с прилавка в сумку.
– Dzieñ dobry, panna! Jestem bardzo cies…1
Это был досадный, но по совпадению счастливый миг. Девушка тут же взяла его под руку, словно на минуту оставляла одного, и они куда-то пошли. Она тоже ждала этой встречи?
Не говоря ни слова, они дошли до выхода с базара, где продавали цветы. Анжела замедлила шаги, поглядывая по сторонам, и оба окунулись в море запахов. Взор утопал в розовых махровых маргаритках, вишнево-синеватых пестрых астрах, шпажных многоглазых гладиолусах, султанах фиолетовой вербены и голубовато-красных флоксах, высаженных или в самодельных ящичках, напоминавших форму для творожной пасхи, или в покупных некрашеных горшках. Он искал тюльпаны, но те наверно отцвели. Девушка держала его за руку. Она глядела на кувшин с садовыми ромашками, над которыми кружил, опробуя соцветия, залетный шмель.
Наличности в его карманах было недостаточно. Но сердобольная старушка, только посмотрев на них, сразу уступила всё почти задаром. Накинув сумку на плечо, Анжела взяла букет обеими руками, прижала тот к своей груди. И они опять зашагали. Если он чего-то и хотел сказать, то всё забыл. Им овладела дотоле неизведанная и неподвластная реальность; они могли молчать и наслаждаться этим. И окружавшим тоже было не до них.
В сквере у Латинского собора нашлась удобная скамья. Они уселись на неё бок о бок и стали есть янтарно-золотистую черешню, которая была на плодоножках. Нащупав ягоды, они, дурачась, подносили их к своим губам, откусывали
Добрый день! Мне очень… (польск.)
