вскинул веки. Юсуп услышал его стон и с сочувствием спросил:
– Плохо?
Иван вздохнул.
– Будешь еще? – Юсуп сунул руку за пазуху и вытащил четвертинку.
Карамелька рассосалась во рту, но еще чувствуется сладость от нее, потому теплая паленая водка кажется особенно противной, тошнотворной. Но через минуту горечь во рту исчезает, и он снова начинает вплывать в блаженное состояние, и с опаской закрывает глаза, но ни огня, ни грохота разрывов нет. Тихо. Только шорох, влажное шлепанье ног, говор прохожих. Иван прислушивается: нет ли среди этого бесконечного движения звука шагов той, которая ежедневно проходит мимо и каждый раз непременно останавливается возле него, кладет пять рублей в кепку.
Сплошной шум в ушах вдруг переходит в одобрительный рокот народа, аплодисменты. Иван пробирается сквозь громадную толпу, заполнившую Красную площадь, к мавзолею, на трибуне которого стоят несколько человек. И один из них выступает. Говорит быстро, страстно, горячо, взмахивая рукой и резко бросая ее вниз, чтобы выделить особо важную мысль. Народ выдыхает единой грудью, когда его рука падает вниз. «Иван! Иван! – слышит Иван радостные возгласы вокруг себя. – Наконец-то пришел Иван!» Иван все ближе и ближе пробирается к мавзолею, и вдруг узнает в ораторе себя. Да, это он стоит на трибуне и призывает народ к действию.
«Сколько можно терпеть дармоедов и воров на нашей шее?» – яростно кричит он в толпу.
И народ единой грудью выдыхает:
«Хватит! Натерпелись!»
«Они ненасытны, – машет Иван в сторону Кремля. – Никогда не насытятся народной кровушкой! Пора освободить Кремль от кровопийц!»
«Пора!» – единодушно выдыхает народ.
«Так в чем же дело! – кричит-призывает Иван. – Вот он, Кремль! Рядышком! Идем освободим его!»
Мигом слетел Иван по гранитным ступеням трибуны на площадь и бросился к воротам Спасской башни.
«Освободим! Урра!» – ринулся народ за Иваном в Кремль сквозь Спасскую башню, затопил собою Ивановскую площадь, соборы, Кремлевский дворец.
И вот уже этот самый народ в зале суда. На скамье подсудимых и бывший президент и настоящий, рядом с ними – многочисленные премьер-министры и министры, олигархи-проходимцы и прочие миллионеры-мошенники. Большая скамья получилась. И главный обвинитель от народа опять он, Иван. И опять он страстно клеймит подсудимых-кровопииц, на этот раз он перечисляет многие факты их преступлений перед народом и страной. В зале тихо, только страстный, гневный голос его звучит, требуя самого сурового наказания мучителям народа. Иван возбужден до дрожи, и возбуждается все сильнее и сильнее… Вдруг кто-то сзади легонько дергает его за плечо, слышится встревоженный голос:
– Иван, Иван! Ты что дрожишь? Заболел? Плохо?
Иван вскидывает голову, видит
