народом не дело женщины. И все старался делать мне какие-то наставления, пользуясь близостью родства и любовью к нему моего покойного мужа, в память о котором я и прощала ему многое.
– В основном твои подданные верны тебе, правительница Зейна. Можешь быть в том совершенно уверенной. – Подтвердила Марьям.
«Когда ты узнаешь, кто был в это время рядом с тобой, и почему все произошло именно так, как произошло, ты будешь немало удивлена!» – Подумала Марьям, оставляя правительницу одну в тронном зале, куда уже рвались те, кто «знал», что происходит, но не мог говорить о том при ней. Думая, что правительница сама проговорится и призовет их тем к диалогу, они находили любой повод, чтобы явиться к ней. Но правительница говорила только о делах и никак не выдавала своих чувств, а, тем более, не говорила о них даже с самыми близкими людьми.
Неспокойная ночь во ворце предшествовала появлению первых вызванных правительницей гостей. Пока они являлись к трону выразить свое почтение Зейне, придворные набрасывались с расспросами на сопровождавших их людей, чтобы получить более полную информацию о том, что же готовится во дворце.
Наступление кончины принца уже ни у кого не вызывало сомнения. По этой причине некоторые из придворных отлучились из дворца под благовидными предлогами. Они занялись подготовкой своих семей к срочному отъезду из Тамыша, укладывая в дорожные возы все самое необходимое и держа их запряженными на изготовку. Только не ведомо было никому о том, что знакомые им стражники у ворот уже заменены были на воинов из личной охраны правительницы, которые не подчинялись никому, кроме нее и им было дано указание никого из города не выпускать.
К вечеру во дворец прибыл и князь Азат. Сопровождавший его большой отряд конных воинов, он оставил под стенами города, а сам явился к Зейне только с тремя своими сыновьями.
– Отчего, дядя, ты привел с собой так много воинов? —
Поинтересовалась Зейна, которой уже успели доложить наблюдатели с городских стен. – Мир ведь на дворе. Все спокойно вокруг.
– Мало ли что может произойти, когда пройдет поминальная неделя, во время которой все обязаны соблюдать строгий мир. Не только доброжелатели есть у тебя в этой земле, племянница. Можешь быть в том уверена. Не было таких правителей и никогда не будет, чтобы их любил весь подданный народ. Кто же должен думать о судьбе супруги своего племянника, как не их заботливый дядюшка? – Важно отвечал князь.
– Верно говоришь дядя. Мне приятны твои слова. – Зейна приветливо улыбнулась князю. – А пока я обниму своих двоюродных братьев. Может быть, кто-то из них разделит со мной трон, когда я останусь одна.
Последняя фраза правительницы исказила лицо князя еле сдерживаемым гневом, выдавая его нежелание наступления таких событий. Ведь, законы Лабундии
