до Петра Лексеича оно и бороду брить – непристойно было. А теперь-чи… За жизнью следить нужно, скажу я вашему архимандриту, а не сидеть безвыглядно в своём монастыре!
Протоиерей и ещё несколько мужиков, что-то шепча «про себя», перекрестились, другие чуть улыбнулись задору Егор Авдеича. Языкастые девчата окружили Ванюшу Дмитревского, который в спектакле исполнял роль княжны.
Девчина 1 – Ванечка, да как же ты знаешь всё про нас, про девчат?
Девчина 2 – Ванечка, да, может, вовсе это и не ты кралю ту показывал?
Ваня – (Краснея.) Я…
Девчина 1 – Уж больно ты красив, Ванечка!
Девчина 2 – Глядишь, всех наших женихов приворожишь!
Девчина 1 – И где же ты так ловко повадки наши бабьи перенял?
Подошла ещё одна черноволосая молодуха.
Черноволосая – (Обнимая Ваню.) Девоньки, а может, он и впрямь не мужик?!
Все зазвенели смешинками.
Алексей, брат Фёдора – (Заступаясь с улыбкой за парнишку.) Ой, девчата, заклевали вы, поди, парня. Не дрефь, Иван! Это они от зависти!
Светясь радостью, в дверях появились Анка и Фёдор.
Мать Анки – (Глядя на вошедших.) Гляжу, уж поздно нам, Егор, отказывать-то дочь.
Анка и счастлива, и засмущалась.
Фёдор – (Многозначительно) Поздно… поздно… А что музыки не слыхать? Что не поём? Что не танцуем?!
Музыкальная заставка.
Картина 2
Ерославль. 1751 год.
Лето. Провинциальная контора. За столом два дородных мужа аппетитно явствуют. Жарко, но сидят застёгнутые, при полной форме, один для другого. Каждый трёт себе голову и шею носовым платком, хотя платки уже бесполезны, давно мокрые от пота.
Скоморохи – (Тексты на каждого, разложатся в репетициях.) Если вы подойдёте к парадному подъезду дома, в котором мы сейчас с вами оказались, то прочитаете:
«Ерославская провинциальная контора». С хозяином конторы, воеводой города Бобрищевым-Пушкиным, мы уже с вами знакомы. Его гость – посланник из столицы, сенатский экзекутор Игнатов.
Игнатов – Прошу обратить внимание, что к экзекуциям, телесным наказаниям, я никакого отношения не имею. Экзекутор при царях-матушках и батюшках – хозяйственником был.
Скоморохи – Ежели «по табели о рангах» то гость из Сената – подполковник 7 класса, а воевода – майор 8 класса. (К Бобрищеву.) Господин воевода! За полвека до рождения Александра Сергеевича Пушкина вас в городе больше величают только Бобрищевым, не придавая значения, что вы ещё и Пушкин…
Воевода – Э-э-э, други мои… Наша фамилия и без будущего поэта для России зело знаменита. Бояре и Пушкины, и Бобрищивы ещё в рядах Александра Невского Русь в колыбели пестовали! Это пока я добренький, меня можно сокращать, а как разойдусь – извольте величать по всей форме!
Скоморохи –
