возчику три серебряные монеты.
– Возьми сам, сколько должна.
– Ни-ни! – замахал руками дед. – Ишь, чего надумала! Я ж не за мзду вез. Ныне всяк о прибытке печется, а мне совестно за помощь деньгу брать. Да и не в тягость ты мне была. Бывай, как тебя там. Дай Висьмирь тебе добра.
Дед стеганул волов, и телега поползла по накатанной колее.
– Прощай, Диниус, – крикнула Зараэль вслед возчику. Тот поднял руку, обернувшись. Южанка убрала кошель, постояла еще немного, глядя вслед удаляющемуся возу, и пошла в ту сторону, где на замковых шпилях трепыхались под ветром желто-зеленые вымпелы.
Замковая площадь, превращенная в рынок, была полна народу, невзирая на клонящийся к вечеру день. Торговали, меняли, в дальнем конце площади кого-то пороли. Зараэль шла меж лотков, сооруженных из досок и чурбаков, отмахиваясь от предложений купить зерно, шерсть, овощи, скотину, инструмент, одежду. У обувки, выставленной на расстеленную коровью шкуру, Зараэль остановилась. Её взгляд приковала пара сапог из мягкой тисненой кожи, на плотной подошве.
– Бери, иланна, – хозяин товара, перехватив взгляд девушки, подцепил скрюченными пальцами сапог. – Сам тачаю, смотри, какая работа. Такую обувку и принцессе не в стыд надеть. Примерь, иланна!
– Сколько просишь? – Зараэль, прельщенная сапогами, подошла ближе.
– Двадцать серебром.
– Да ты в своем уме? – отшатнулась южанка от продавца, и отвернулась, намереваясь уйти.
– Ну, коли не купить, так хоть примерь, иланна! Дай взглянуть, как на твоей ножке сядут. За примерку ничего не возьму.
Зараэль, колеблясь, приподняла юбку, глядя на потрепанные онучи.
– Ну, если только примерить, – сдалась она.
– Садись, садись, – торговец похлопал по чурбаку, и Зараэль, опустившись на него, принялась разуваться. Продавец, державший наготове сапог, приподнял бровь, когда увидел под грязными портянками витиеватые браслеты, охватывающие девичьи щиколотки.
– Велики, – скрывая сожаление, бросила южанка, потоптавшись в сапогах. – Да и нет у меня двадцати серебряков. Снимай.
– А ежели онучи намотать, то впору будут, – не сдавался торговец. – Да и теплее так.
– Говорю же, дорого. Снимай, – и Зараэль опустилась на чурбак.
Продавец стащил сапоги, поцокал языком, дотронувшись до браслета на её ноге.
– Красивая вещь.
Зараэль, уже державшая наготове онучи, взглянула на торговца.
– Сменяешь на сапоги?
– Два на два, – ухмыльнулся тот, довольный.
– Жаден ты, как посмотрю, – прищурилась Зараэль, внутренне уже готовая к сделке.
– Хорошая работа за хорошую плату, – развел руками торговец.
– Забирай, – она сорвала с ног браслеты, кинула их на шкуру. Обмотала ноги онучами, и обула сапоги.
– Удобно ли,
