ей помешать.
– Думаешь, ты должна была передать мне посылку? Ты сама была посылкой, глупая маленькая натурелька. Жизненно необходимой, да… Мой чудесный билет наверх из этой тьмы.
– Что? – прошептала Ася, жалея в этот момент о том, что так мало знает о мироустройстве Алгора.
Бретт сочувствующе похлопал ее по руке, и девушку передернуло от этого прикосновения: рука была шершавой и какой-то липкой, и она не хотела, чтобы он ее трогал, чтобы даже приближался… Что он двигал там в темноте?
– Плохо быть непослушной Отворяющей… Я ведь увидел ключ. Зачем ты путешествуешь одна, без Наставника, по опасным мирам, глупая маленькая натурелька.
– Прекратите так меня называть! – не выдержала она. – Я не понимаю, что это значит! Я девушка, человек! А не натурелька! Что за глупое прозвище!
Бретт присел рядом на корточки. Его силуэт в полутьме казался совсем тонким, хрупким, голова карлика едва доставала Асе до плеча. Но все же от него веяло опасностью, как от притаившейся змеи.
– Даже жалко использовать такого наивного ребенка. Я расскажу, чтобы ты знала, во что влипла.
– Да, да, пожалуйста…
– Вот только договоримся, что ты не будешь умолять, причитать, заливать все слезами. Очень я этого не люблю, да и бесполезно. Чем послушнее ты будешь, тем лучше все пройдет.
У Аси после этих слов внутри все свернулось в узел, так жутко стало. Он на самом деле задумал что-то страшное…
– Я… не буду… – прошептала она, готовая на что угодно, лишь бы потянуть время.
Бретт хихикнул. Кажется, он использовал это мерзкое хихиканье всегда, когда пытался собраться с мыслями.
– Два столетия назад в нашем мире была война. После этого все изменилось. Лидеры, пришедшие к власти, разделили всех жителей на достойных жить в обновленном обществе и недостойных… Как ты думаешь, имеют ли право на жизнь больные, слабые и некрасивые?
– Да, конечно, – Ася сглотнула. – Но я примерно представляю, о чем речь… У нас тоже была война. К счастью, тем, кто придерживался похожих взглядов, не удалось победить…
– Рад, что ты меня понимаешь!
Бретт пересел ближе к ней, на подлокотник кресла, его лицо очутилось совсем близко от ее лица. Мелкие некрасивые его черты казались печальной маской. Ася не могла отвести взгляд, словно под властью наваждения. Рот карлика, когда он молчал, обвисал, рисуя гримасу скорби. Казалось, он сожалеет о том, что вынужден совершить. Но девушка не обманывала себя: пощады не будет.
– Начался геноцид. Сначала недостойных просто истребляли… Но с течением времени закон стал не так жесток, и их стали ссылать в специально выстроенные для этого катакомбы – Нижний город.
– Гетто… – прошептала Ася.
– Верхний мир для красивых, счастливых людей. Нижний для уродов и генетических отбросов…
