в абсолютно свободном пространстве. Все мужчины одеты по-европейски. Ни один из них не прохаживается в белых одеждах. Даже женщины, которые все же хотят носить абайю, открыли лица, смеются и оживленно жестикулируют. Марыся, одетая в простые джинсы с лайкрой, обтягивающие ее красивые длинные ноги и маленькие круглые ягодицы, и тонкую майку, чувствует себя неловко, как голая. У нее вылетает из головы, что она носила абайю каждый день. Волнистые русые волосы ниспадают до середины спины, и никто из приезжих и местных не может удержаться, чтобы не бросить на нее взгляд. Некоторые мужчины полностью свешиваются и смотрят на молодую женщину, как на феномен. Хамид от бешенства стискивает челюсти и смотрит в пол.
– Эй, Хмеда! Эй, Блонди! – вдруг доносится до ушей идущих супругов звонкий женский голос.
Они окидывают взглядом огромную столовую и видят сидящую в углу у окна необычайную красоту. Девушка одета в комбинезон цвета пантеры, ковбойские сапоги до половины икры, а из глубокого декольте торчит черный кружевной лифчик. Волосы, подстриженные под пажа, старательно уложены и в свете солнечных лучей поблескивают рыжим оттенком. Она очень стройная и восхитительно красивая. «Где я ее видела?» – размышляет Марыся. Но Хамид прекрасно знает эту саудовскую женщину.
– Привет, Ламия. Что ты тут делаешь? – сухо задает он вопрос вежливости.
– Как это что? Отдыхаю! – Девушка смеется, вставая с кресла, целует подошедшую женщину, а мужчине протягивает руку. Тот, однако, руку не подает и стоит неподвижно.
– Вижу, тобой завладели саудовские манеры. – Она презрительно кривит губы, оглядывая его с головы до ног.
– Как красиво ты вырядился, – шутит она. – В цирк идешь? Или пугать маленьких детей?
– Зато ты ничуть не изменилась! – Хамид едва сдерживается. – Всегда псевдоэмансипированная и отважная защитница прав женщин! С тебя станется, княгинюшка! Никто ничего не может с тобой сделать, и ни один мутавва тебя не тронет.
– Ой, бедняжка, – иронизирует она. – Маленький мальчик из богатого дома боится полицейского.
– Пойдем что-нибудь съедим, не будем тратить время на глупые разговоры.
Муж вдруг хватает Марысю за руку, а та, шокированная его поведением, послушно следует за ним.
– Хорошо тебе развлечься, Ламия, – бросает Хамид на ходу, поворачиваясь к девушке спиной.
– Крепкий орешек решила разгрызть, женщина! – кричит княгиня на арабском через весь зал. – Не позавидуешь.
Супруги в конце концов садятся за столик, официанты смотрят на них с удивлением и неодобрением. Видно, Ламия – их постоянная гостья, потому что они скачут вокруг нее на одной ножке. Супруги же получают почти холодный кофе с прохладным молоком. Марыся думает, не плюнул ли кто-нибудь туда, часом, из мести. Через минуту она стягивает резинкой длинные и притягивающие всеобщее внимание волосы, набрасывает легкий джемперок, который лежал в сумке, и идет к буфету. «Не буду еще больше глупить, – решает она. –
