на месте клепки, и глубоко вдохнул воздух, в последний раз оглядывая темницу. Ничто его здесь не держало, и указательный палец, бесчисленными многолетними тренировками превращенный в не знающий преград таран, обрушился прямо в среднюю заклепку. Последняя вылетела с приличной скоростью и, очевидно, попала стражнику, охранявшему неприступную дверь, куда-то в болезненное место. Потому что остальные удары и звон прыгающих по камням заклепок почти вершковой длины сопровождали громкие стоны.
Потом пришел черед последнего стержня, и дверь сразу перекосило – она повисла лишь на засове. Пальцы охотника нырнули туда, где только что неподъемный вес двери держали на весу эти стержни. Рывок потряс ее так, что засов согнуло, а в образовавшуюся щель стало видно лицо стражника – сначала недоуменное и встревоженное, а потом скривившееся в неподдельном ужасе, когда воин увидел, как дверь, которую вносили сюда с великим трудом восемь человек, буквально влетела в темницу. Вместо нее в проеме оказался охотник.
Еще один бросок; милосердный удар – и страж улегся на камни, чтобы проснуться только утром; выспавшимся и с единственной болью – в затекших на неудобном ложе членах. И в предвкушении неминуемого наказания. Но тут уже молодой охотник ничем помочь не мог – мелькнувшую было мысль навестить Великого князя Свет решительно отмел. И так много времени потерял, ожидая помощи от родича.
Солнце еще не взошло над стенами Зеленграда, когда охотник, незаметно преодолевший охрану замка, постучался в калитку домика на улице Медной, которую еще раньше перепрыгнул в противоположном направлении Волк, первым встретивший хозяина после долгой разлуки.
Свет мягко, но решительно пресек все расспросы Би Рослана и хозяина дома, задав первому единственный вопрос – не хочет ли старый историк сейчас же покинуть Зеленград, что бы присоединиться к охотнику в его странствиях. Заглянув в решительные глаза Света, Би Рослан согласно кивнул, совсем недолго посомневавшись – не станет ли он обузой своему юному другу.
Спустя полчаса конь Света и Дружок уже стояли у калитки оседланными, ожидая седоков. Би Рослан простился с учеником, которому на время странствий оставил свои драгоценные книги. Свет, которому прощаться в Зеленграде было не с кем, вдруг достал из сумки золото, доставшееся ему при разделе награды за пойманных разбойников, и сунул его в руки опешившего Би Насими. Он поклонился ученому и запрыгнул на коня.
Всадники выехали на центральную улицу, которая за малое время опять начала принимать прежний неухоженный вид. Но не отсутствие Света перед глазами властителя славинов было причиной потухшего энтузиазма Великого князя. Он, как понял Свет, снова заперся в своих покоях, как только обманом заманил его в ловушку. В душе Ольгина, а значит, и во всем княжестве, правил теперь не сам князь, а его страх.
Все те же стражники молча проводили
