на всякий случай потопал голой подошвой по земле, убеждаясь, что какая-то твердь под ногами все-таки есть, и вспомнил очередной анекдот:
– Бабушка в маршрутке:
– Сынок, возле базара остановишь?
– Базара нет, бабуля!
– Как нет?! Вчера же был!
Потом он опять присмотрелся к сооружению, на которое указывал двухголовая предтеча дьявола.
– Стоунхендж! – ахнул он, – это же Стоунхендж. Значит, мы на Британских островах?!
– Островов тоже нет, – напомнил ему Вельзевул.
– Так вот что это такое! – воскликнул Алексей, не обращая никакого внимания на подсказку, – вот над какой загадкой бьют голову уже сотни лет ученые мужи?!
– Мужей тоже нет, – с непреклонностью, достойной лучшего применения, пробурчали головы.
– Как нет?! А это? – обвел рукой Сизоворонкин монстров, включая Вельзевула, и гулко бухнул кулаком по собственной груди, – А я?! Кстати, почему тут одни мужики? Где бабы, парень? Как мы будем выполнять один из главных заветов бытия, которое должно скоро прийти, если ты не сочиняешь?
– Какой завет? – головы Вельзевула опять уставились друг на друга, теперь уже в недоумении.
– Главный! – усмехнулся Алексей-Геракл, очень вовремя вспомнивший прекрасное лицо Артемиды и не менее волнующие обводы ее тела, – «Плодитесь и размножайтесь!».
– А-а-а, – протянул двухголовый, – так я же об этом и говорю. Призовем сущность; женское начало. Оно выберет одного из нас и сольется с ним, дав начало миру, звездам, тверди и всему остальному.
– И от того, кого выберет эта сущность, будет зависеть, какой мир получится в конце концов? – догадался Алексей.
Он передернул плечами, словно замерз в этом пространстве, не обогреваемом никем и ничем.
Двухголовый монстр согласно кивнул, а потом махнул на Стоунхендж:
– Так что, человече, тащи вместе со своей второй сущностью камень. Алтарь почти готов. Ваша плита должна лечь на последнюю, шестую трилиту. На ней ты и будешь встречать женскую половину Предтечи.
Лешка сначала поухмылялся, снова представив головы богинь Олимпа в самых различных сочетаниях на плечах монстров, грудившихся вокруг них с Вельзевулом, а потом вдруг ужаснулся:
– Какая вторая сущность?! Эта, что ли?
Он выцепил взглядом из толпы чудовищ Хрюна, и тот ему с готовностью улыбнулся. Даже потряс головой, заставив большие волосатые уши взметнуться, подобно птичьим крыльям. Алексей мысленно простонал, вспомнив, кстати, вычитанное где-то утверждение, что внутренние органы человека и свиньи близки, как никакие другие. Вельзевул рядом злорадно раздвинул губы, показав мелкие, но очень острые зубки, которых было явно больше тридцати двух.
– Маршрутка. Внезапно откуда-то раздается поросячье хрюканье.
