Он сидел в это время на обеде, который давал в честь похода на Украину. Сам он оставался в крепости, в поход отправлял Осман-пашу.
Мурза разлегся на софе и с наслаждением потягивал дым из кальяна. Тут же на подушках сидели и полулежали гости. Обед кончился. С низеньких, как скамейки, столов слуги убрали почти нетронутую еду и поставили халву, изюм, ароматный густой щербет и другие сладости. В самом углу на ковре лежал сам Осман-паша, в синих шароварах, в пестрой тканой шелковой куртке, сверху донизу усеянной золотыми пуговицами.
Паша поднялся и вышел из дивана (комната совета). Прошел по узкому длинному коридору и поднялся по лестнице на Соколиную башню.
«Мой повелитель будет прохлаждаться здесь в тени и слушать пение невольниц, – подумал Осман-паша, – а когда я вернусь из похода, почти весь ясырь (военная добыча) и лучших полонянок заберет себе».
Он стоял и смотрел вдаль. Прошло некоторое время, и он не заметил, как на ступеньках лестницы появился невольник.
– Повелитель ждет пашу, – произнес тот.
– Скажи повелителю, что я пошел помолиться перед походом.
Он сказал это, чтобы не возвращаться в диван мурзы. Однако теперь придется идти в мечеть, ибо мурза мог приказать проверить действительно ли он пошел на молитву.
На выходе из мечети пашу поджидал толмач.
– Твоя слава да будет вечна! Я принес тебе вести из степей. Казачье войско идет на Очаков.
– Неужели?! Где оно? Как ты узнал?
– По твоему повелению я ездил в Бендеры и на обратном пути встретил их дозорных.
– Они идут на Бендеры?
– О, совсем нет, они собираются идти на Очаков. Я ночью заехал в Паданку, там как раз стояли казаки. Сам не знаю, как меня не схватили. Я был от них в десяти шагах, сидел под возом и слыхал разговор.
– Кто их ведет?
– Палий.
Осман-паша побледнел, но более ничем не выдал своего волнения. Торопиться некуда, он успеет об этом доложить мурзе. В голове зародился не совсем еще ясный план.
– Кто знает об этом?
– Я не говорил никому, а из степи сюда никто не может пробраться – казаки расставили стражу.
– Хорошо, иди и пусть твои уста не раскроются до тех пор, пока я тебе не разрешу. За это получишь сто золотых. Никому не показывайся на глаза, жди меня в саду. Вот ключ от потаенной калитки, вход в трех шагах от большого камня.
Осман-паша пошел медленно, глубоко задумавшись. Решение уже созревало в голове, он только мысленно уточнял детали.
Что он теряет? Ничего, драгоценности закопает в землю. Но в поход нужно идти. Сейчас он даст толмачу сто золотых, и тот напишет Палию письмо. А когда Палий получит сведения, что я ушел в поход, будет действовать вернее, уничтожит мурзу, а он, Осман-паша, вернется из Ониты сюда и разобьет Палия.
XXV
Этой же ночью начальник сторожевого отряда – донской казак Дмитрий привел к Палию запыленного
