тучи золотистой пыли: Козьменко и Макиевский начали наступление.
Казаки развернулись влево и помчались на город, обгоняя клубы пыли, которую ветер относил в сторону, наискось к лиману. Вот они ворвались в опустевшее предместье. Перескакивая на конях через изгороди и плетни, понеслись к стенам. С бастионов рявкнули двадцатичетырехфунтовые пулкортаны. Но казаки продолжали скакать. Второй раз стены окутались дымом еще более густым, чем при первом залпе. Завыли, засвистели ядра и пули. Казачья лава смешалась почти под самыми стенами, всадники поворачивали коней в степь. Тогда ворота крепости распахнулись, на них галопом вылетела татарская конница, передние всадники чуть сдерживали разгоряченных коней, пока не выехали все, и только тогда пустились в погоню.
Палий заткнул подзорную трубу за голенище: все можно было разглядеть и простым глазом. Бегущих отделяло от преследователей не больше полуверсты. Полковник оглянулся – его казаки уже сидели в седлах. Когда полки Козьменко и Макиевского, а за ними и татары миновали лес, Палий вывел свои полки из засады. Удар был до того внезапен и стремителен, что татары даже не успели помыслить об обороне. Гонимые полками Палия и Пашковского, они кидались под сабли казаков Макиевского и Козьменко, или, разрубленные со спины, падали на окровавленные конские гривы. Все три лавы сбились на небольшом пространстве, так что и удирать было некуда. Мало кому из татар удалось вырваться из сабельного смерча. В плен сдалось всего девяносто человек, и захвачено было три орудия.
Около часа казаки отдыхали на поляне у небольшой речушки. Люди подходили к реке, раздевались до пояса, черпали пригоршнями или шапками холодную воду и освежали потное тело. Затем снова затянули подпруги на конях. Палий выстроил полки и повел на город.
Наступали одновременно от южных и западных ворот. Вперед ворвалось несколько небольших отрядов с охапками соломы, намотанными на концы пик и смоченными смолой. Доскакав до предместья, казаки подожгли его. Камышовые крыши и скирды сена вспыхнули, и ветер понес на Очаков клубы сизовато-белого дыма. За дымом не стало видно стен.
Палий приказал идти на штурм. Казачья лава все быстрее катилась вперед, кони перешли на галоп. Миновали пылающие апельсиновые сады предместья. Со стен вразнобой прозвучали орудийные выстрелы, однако, пушкари из-за дыма ничего не видели, и ядра почти не нанесли наступающим урона. Палий с трудом разглядел в дыму ворота, к которым штурмующие уже подкатывали бочки с порохом. Спешенные казаки подожгли фитили, раздался глухой взрыв. Передав лошадей намеченным заранее в каждой сотне коноводам, казаки кинулись ко рву, забрасывая его деревьями, обломками стен, плетеными корзинами, кусками войлока – всем, что попадалось под руку в низеньких домишках предместья. Те, кто успел уже перебраться через ров, пытались сломить осевшие, но все еще крепкие ворота. Тем временем казаки лезли на стены по лестницам, помогая передним длинными шестами, или подсаживая друг друга.
Янычары яростно оборонялись. Сверху летели огромные
