их нашли целую дюжину, – произнес низкий голос, – все завязаны одинаковым узлом.
Через плечо заместителя я подсказал секретарше:
– Спросите у него, не было ли во рту жертвы, под пакетом, носового платка.
Она растерянно на меня взглянула. Прежде чем она успела ответить, послышался голос жандарма:
– У него рот был забит ватой. Кто там говорит рядом с вами?
– Тогда это не самоубийство, – отозвался я. – Это несчастный случай.
– Откуда вы знаете? – спросила женщина, уставившись на меня.
– Должно быть, он онанировал, – продолжал я, – а нехватка кислорода усиливает сексуальное наслаждение. По крайней мере, так говорят. Подобный способ описывается у Сада. Этот тип, должно быть, завязал пакет, прикусив кусок ваты, чтобы не задохнуться. К несчастью, он не успел вовремя развязать узел.
Мои объяснения были встречены гробовым молчанием. Потом по громкой связи снова спросили:
– Кто там с вами? Кто это говорит?
– Я уверен, вскрытие покажет, – добавил я, – что сосуды пениса расширены. У него была эрекция. Это несчастный случай, а не самоубийство. «Эротический» несчастный случай.
У заместителя отвисла челюсть:
– А вам-то откуда это известно?
– Я обычно пишу о мелких происшествиях. В Париже такие случаи не редкость. Так где кабинет Корины Маньян?
Он указал мне кабинет в конце коридора. Несколько шагов – и я постучал в дверь. Меня пригласили войти. За столом сидела женщина лет пятидесяти в окружении пачек носовых платков. Слева и справа от нее стояли пустые столы. Женщина была рыжей, и меня поразило ее сходство с Люком. Та же белая сухая кожа, те же веснушки. Вот только ее рыжина была тусклой, неяркой. Гладкие волосы цвета ржавчины, подстриженные под «каре».
– Мадам Корина Маньян?
Она кивнула и высморкалась.
– Извините, – сказала она, хлюпая носом. – У меня в отделе все простужены. Поэтому я здесь сегодня одна. Что вы хотели?
Я шагнул в кабинет и назвал свое вымышленное имя и профессию.
– Журналист? – повторила она. – Из Парижа? И вы приехали сюда без предварительной договоренности?
– Да вот рискнул.
– Напрасно. Что именно вас интересует?
– Убийство Сильви Симонис.
Ее лицо застыло, но выражало оно не удивление, как лицо заместителя, а скорее недоверие.
– О каком убийстве идет речь?
– Это я хотел узнать у вас. В Париже были получены сообщения, в которых…
– Вы напрасно проехали семьсот километров. Сожалею, но нам неизвестны причины смерти Сильви Симонис.
– А вскрытие?
– Оно не дало результатов. Ни подтверждающих версию убийства, ни каких-либо других.
Уж не знаю, каким судебным следователем была Корина Маньян, но обманщицы из нее не вышло. Она даже не попыталась казаться правдоподобной. На стене у нее за спиной я заметил большую вышитую мандалу. Символическое
