приятель, который выиграл целое состояние в лотерею, несколько лет каждую неделю покупал билеты. Если бы они просто сидели у окна и мечтали, ничего бы ни у кого не вышло! Чудеса приходят обедать только туда, где для них накрыт стол!
– Но ты тоже не сидел сложа руки, выучился на шкипера, – похвалила мужа Пэм Скидмор.
– Этого оказалось недостаточно. Я люблю свой завод. А работая на нём, не станешь миллионером.
Это было правдой. Отец не просто любил свою работу инженера. Он не боялся запачкать руки, копаясь в разных механизмах. Если что-то важное ломалось на заводе, срочно вызывали Скидмора, и он безошибочно определял причину поломки. «Филипп, как тебе это удаётся? Поделись секретом!» – иногда просило начальство. «Ну да! Сейчас открою вам все секреты и стану не нужен», – отшучивался отец.
И всё-таки в душе у Джорджа затаилась обида на отца. Это он виноват в том, что его сын сделался вором. Он! Работал бы больше, не пришлось бы отказывать семье в покупках. Эх, если бы у него, у Джорджа, были деньги, он бы показал отцу, что такое настоящая щедрость!
Других посетителей в чайной почти не было. Только в углу официантка обсуждала с парой местных жителей последние деревенские новости и то, что в чайной пора перестилать полы. И вдруг очень ясно раздался странный, посторонний звук. Это был чих. Джордж покрутил головой.
– Ты сейчас чихал? – спросил он отца.
– Да, – рассеянно ответил тот, отставив чашку и ощупывая карманы. – Вы не видели мой мобильник?
Это была постоянная беда их семьи. Старший Скидмор терял по три телефона в год! Если обычный англичанин проводит в сумме год своей жизни, отыскивая пропавшие предметы, то у Филиппа Скидмора к этому году можно было смело добавить еще несколько месяцев.
Всё начиналось с невинного: «Вы не видели мой мобильник?» – а заканчивалось тщетными звонками самому себе с другого телефона. Мама часто говорила, что отец растяпа и растеряша. «Вот деньги и утекают у него между пальцев», – подумал Джордж, впервые поймав себя на беспощадности к отцу. Но удивляться этому чувству было некогда, потому что дверь резко распахнулась, ударившись ручкой о стену, и в чайную влетел тот самый толстяк из лодки.
Он явно торопился. Тяжело дыша, быстро обвёл взглядом помещение и нетерпеливо постучал тростью по полу. Все тотчас уставились на него. Толстяк выглядел солидно, но очень старомодно: как главный лакей из кинофильмов, только с дурацкой чёрной шляпой на голове. «Кажется, она называется котелком», – вспомнил Джордж. И усы у него топорщились так, словно были сделаны из проволоки.
Толстяк был явно расстроен. Едва войдя в чайную, он сквозь одышку забормотал что-то о пропавшей семейной реликвии, о продавцах, которые не помнят, куда подевался их товар. Размахивая длинным зонтом-тростью, мужчина подошёл к стойке, заказал чашку чая и творожный торт с клубникой.
И тут начались новые странности. Незнакомец пошёл к свободному столику путаным маршрутом. Проходя мимо Джорджа, он уронил что-то, со звоном упавшее на пол, опустился на колени, принялся искать под столом. Послышалось
