очень жарко.
Поливая цветы, Аделаида мечтала, чтобы граф быстрее уехал. Он стал причиной её проблем. Она может простить ему ранний подъём, но никогда не заслужит он прощения за то, что его образ не покидал её мыслей. Восемь лет Аделаида жила вне общества, редко ей удавалось увидеть гостей монастыря, но те, кого она встречала прежде, не пробуждали в ней никакого интереса. И тем тяжелее было не думать о Лайоне, и тем желанней был его отъезд. Он не мог целиком войти в нынешний образ её жизни, мог лишь находиться поодаль, обжигая горячим взглядом.
Если бы Аделаида встретила Лайона восемь лет назад, когда её жизнь была другой, всё могло бы быть по—другому. Может, она и сейчас смогла бы позволить ему стать ей ближе, если бы не его репутация. Может, она и нарушила бы обет ради него, но Лайон не искал духовной близости, довольствуясь лишь физической. Поэтому Аделаида с гневом вспоминала тепло его ладони и злилась на себя за то, что позволила ему дотронуться до неё, пусть и таким невинным прикосновением.
– Позвольте, я вам помогу, – раздался голос, – вам, верно, тяжело.
Гнев Аделаиды исчез, когда она увидела Лайона. Неужели этот мужчина с тёплым взглядом и есть тот несокрушимый воин, про которого слагают баллады, неужели он, с читаемыми на лице чистыми намерениями, причина душевной боли множества девушек?
Лайон потянулся за ведром и, будто нечаянно, коснулся руки Аделаиды. Словно обжёгшись, она резко отскочила назад.
– Прошу прощения, – опустив глаза, извинился Лайон, и взял ведро.
Поливая фруктовое дерево, он ругал себя за свои желания. Она была не той девушкой, которой позволительно стать предметом его фантазий. Но стала. Большие, распахнутые глаза светло-шоколадного цвета преследовали Лайона в его мыслях. Эти пухлые губы вызывали в его воображении самые откровенные картины. Лайон желал стянуть с Аделаиды клобук и увидеть цвет её волос, которые, наверно, коротко пострижены. Хотелось увидеть, какой красоты тело скрыто за тёмным широким платьем. И разве женщина в таком наряде могла бы возбудить в мужчине страсть? Неужели достаточно лишь глаз и губ, чтобы целиком завладеть его сознанием? Аделаиде это удалось, и теперь Лайон не мог представить, как ему расстаться с ней, даже не узнав её.
– Милорд, надолго ли вы остановились у нас? – отвлекла Лайона от его мыслей Аделаида.
– А вы хотите, чтобы я задержался? – весело спросил Лайон.
– Этот вопрос касается настоятельницу больше, нежели меня, – встревоженно ответила Аделаида: неужели её поведение заставило его усомниться в чистоте её мыслей, и хоть они вовсе и не были невинными, он не должен был это заметить.
– К слову о настоятельнице. Вчера она хотела наказать вас. Мне с трудом удалось умиловать её. Она очень строга с вами. Почему?
– Мужчины могут покуситься на честь девушки, даже давшей обет.
– На меня
