усыпальницы
Пока он не умрёт, я не взгляну на него глазами жизни!
(из шумерского гимна богине Нинхурсаг)
Восход солнца в пустыне ожидают в тишине. Даже ветер прячется в кустах полыни в те самые последние моменты, когда рассвет – предвестник наступающего дня – меркнет, и первый луч солнца пронзает небо.
Именно в это мгновение Александр Матвеевич почувствовал укол в ступню. Нет, он не наступил на колючку! Это ощущение, знакомое ему за многие годы работы на раскопках в песках Туркмении, походило больше на онемение, когда к затекшему месту вдруг устремляется поток крови, торопясь оросить жизнью каждую клеточку тела.
Здесь! Довольная улыбка освежила задумчивое лицо. Александр Матвеевич прочертил крест на такыре. Кто из рабочих наблюдал за ним в эти утренние часы, понял, что начальник нашел что-то важное – новое место, где уже сегодня они начнут снимать верхний слой сухой глины. Но до того часа, когда тайны древних вновь увидят свет, пройдет немало времени. День за днем археологи будут углубляться в тело пустыни, только им известными приметами отличая просто глину от той, к которой прикасались руки людей в давние времена. И так до тех пор, пока не обнажатся стены дома или гробницы, пока не появятся потресканные бока старых кувшинов или чудом сохранившиеся кусочки каменной мозаики, некогда украшающей стены древних сооружений.
То, что своим удивительным чутьем в это утро нашел Александр Матвеевич, оказалось гробницей: останки жертвенных животных, богатые дары богам загробного мира и пожелтевшие от времени кости того, для кого было сооружено это подобие дворца…
– Кто это, как думаешь? – кисточка мягко скользила по черепу, сметая пыль с золотого обода, окольцевавшего его.
– Царь, жрец, – предположила Сима, пристраиваясь рядом с учителем. Он сидел прямо на глине, опираясь грудью и локтями о возвышение усыпальницы, так, что его сосредоточенное лицо находилось напротив пустых глазниц черепа.
– А это одно и то же! Верховный жрец – он же царь!
Сима поджала губы, пряча за мимикой досаду. Вечно она ляпнет что-то невразумительное!
– Ну, что замолчала? Откровение услышала? – Александр Матвеевич словно видел затылком. Что ж удивляться, если он босыми ногами находит сокровища!
Сима покашляла.
– Песок в горло попал. Что-то ветер поднялся. Как бы бурю не принес…
– А, и принесет, что с того? Сиди себе, работай…
Вдруг Александр Матвеевич резко отдернул руку и сам отшатнулся от ложа усопшего, будто кто пощекотал его. Сима встала и глянула через плечо. Показалось? Нет, не может такого быть…
Голова царя повернулась. Черные глазницы уставились в глаза. Сима почувствовала взгляд. Инстинктивно положив руку на плечо Александра Матвеевича, она сжала его.
– Вылазь…
– Ч-ч-что?
– Беги
