ноги у самого очага.
– Как скажешь, Дэлум Торд. – Отблески костра высветили широкую улыбку, которая, казалось, была адресована пламени. – «Кто из нижеземцев смеет ступать по нашим землям?» Карса Орлонг, мы едем по заброшенной долине. Заброшенной теблорами. Но что́ заставило их уйти? Быть может, поражение вновь постигло могучих теблоров?
Долгое время никто из троих не говорил, затем Дэлум подбросил ещё ветку в огонь.
– Быть может, – тихо проговорил он, – не оказалось героев среди сунидов.
Байрот рассмеялся:
– Верно. Среди всех теблоров осталось лишь трое героев. Хватит ли этого, как думаешь?
– Трое – лучше, чем двое, – огрызнулся Карса, – но если потребуется, хватит и двоих.
– Молю Семерых, Карса Орлонг, чтобы разум твой всегда оставался свободен от сомнений.
Карса вдруг осознал, что сжал кулаки на рукояти меча:
– Ах, вот ты о чём. Сын своего отца. Обвиняешь меня в слабости Синига?
Байрот внимательно посмотрел на Карсу, затем медленно покачал головой:
– Отец твой не слаб, Карса Орлонг. Если и есть тут сомнения, о которых стоит говорить, то касаются они Палька и его героического набега на Серебряное озеро.
Карса вскочил на ноги, сжимая в руках меч из кровь-дерева.
Байрот не шевельнулся.
– Ты не видишь того, что вижу я, – тихо проговорил он. – Есть в тебе, Карса Орлонг, задаток стать сыном своего отца. Я солгал прежде, когда сказал, что молюсь, чтоб ты не познал сомнений. Я молюсь о противоположном, предводитель. Молюсь, чтобы сомнения явились к тебе и закалили твою мудрость. Герои наших сказаний, Карса Орлонг, были ужасны, чудовищны, ибо не знали сомнений.
– Встань передо мной, Байрот Гилд, ибо я не убью тебя, пока ты не обнажишь меч.
– Не встану, Карса Орлонг. Солома у меня на спине, и ты – мне не враг.
Вперёд шагнул Дэлум и высыпал две полные пригоршни земли в огонь между двумя другими воинами.
– Уже поздно, – пробормотал он, – и, быть может, верно сказал Байрот, что мы не так одиноки в этой долине, как думаем. По меньшей мере, на другой стороне её могут стоять часовые. Предводитель, нынче ночью звучали лишь слова. Давай предоставим проливать кровь нашим истинным врагам.
Карса продолжал стоять, сверля глазами Байрота.
– Слова, – прорычал он. – Да, и за сказанные слова Байрот Гилд должен извиниться.
– Я, Байрот Гилд, прошу прощения за свои слова. Теперь, Карса Орлонг, ты опустишь меч?
– Ты предупреждён, – сказал Карса. – В другой раз меня не умилостивишь так легко.
– Я предупреждён.
Травы и молодые побеги отвоевали сунидскую деревню. Ведущие к ней тропы в зарослях куманики стали почти невидимы, но тут и там среди каменных оснований круглых домов проступали следы пожара и насилия.
Дэлум спешился и принялся рыскать среди развалин. Очень скоро он нашёл первые кости. Байрот хмыкнул:
