не сводил глаз с плиты. Теперь он заговорил:
– Демона нужно освободить.
Карса и Дэлум одновременно повернулись к нему, онемев от такого внезапного заявления.
– Не возражайте, пока я не закончу, – продолжил Байрот. – Говорят, форкассал явился на Войны Духов, дабы установить мир между соперниками. Таков один из обрывков сказания. За деяния демона уничтожили. Таков иной обрывок. Икарий также стремился прекратить войну, но прибыл слишком поздно, а победители знали, что не смогут одолеть его, поэтому даже и не пытались. Таков третий. Дэлум Торд, знаки в пещере ведь тоже говорят об Икарии, верно?
– Верно, Байрот Гилд. Икарий дал теблорам Законы, которые позволили нам выжить.
– Но если бы «т’лан имассы» сумели, они и его накрыли бы камнем, – проговорил Байрот и замолчал.
Карса резко развернулся и подошёл к плите. Свечение вокруг неё в некоторых местах судорожно моргало: древнейшие чары на камне постепенно слабели. Старейшины теблоров практиковали колдовство, но очень редко. После пробуждения Ликов в Скале магия приходила лишь как откровение – во сне или трансе. Старинные сказания говорили о жестоких проявлениях открытого чародейства, о зловещих клинках, закалённых в проклятьях, но Карса всегда считал, что это лишь хитроумные выдумки, призванные поярче раскрасить легенду. Он нахмурился.
– В этой магии я ничего не смыслю, – заявил Карса.
Подошли Байрот и Дэлум.
Рука по-прежнему лежала на камне неподвижно.
– Интересно, слышит ли демон наш разговор? – пробормотал Дэлум.
Байрот хмыкнул:
– Даже если слышит, как он нас поймёт? Нижеземцы говорят на другом наречии. У демонов, наверное, тоже свой язык.
– Но он пришёл, чтобы установить мир…
– Не может он нас услышать, – уверенно заявил Карса. – Разве что почувствует присутствие кого-то… или чего-то.
Пожав плечами, Байрот присел рядом с плитой. Вытянул руку, замер на миг, а затем всё же приложил ладонь к камню.
– Ни холодный, ни горячий. Эти чары не против нас.
– Значит, они должны не охранять, но лишь удерживать, – предположил Дэлум.
– Втроём, наверное, сможем его поднять.
Карса внимательно посмотрел на дородного воина:
– Что́ ты хочешь пробудить здесь, Байрот Гилд?
Тот поднял глаза, нахмурился. Затем брови его поднялись, и Байрот улыбнулся:
– Миротворца?
– От мира нет никакого проку.
– Среди теблоров должен воцариться мир, иначе они никогда не объединятся.
Карса вскинул голову, обдумывая слова Байрота.
– Демон этот, может, обезумел, – пробормотал Дэлум. – Сколько же он пролежал под этим камнем?
– Нас трое, – сказал Байрот.
– Но этот демон явился из времён, когда мы были побеждены, и если эти «т’лан имассы» придавили демона камнем,
