и они выпали из-под контроля правоохранительных органов, а вы… Вы удивительно красивая девушка, а красота… Красота ваша сила и ваша беда, особенно сейчас, в тяжёлое военное время. Она притягивает негодяев всех мастей, и вам одной будет сложно противостоять им.
– А вы как оказались рядом? – спросила Барбара. – На улице никого не было, и я подумала, что… – она замолчала, будучи не в силах высказать того ужаса, которого избежала чудом.
– Я только сегодня вернулся с фронта, – сказал поручик. – И вам действительно повезло, что, следуя домой, я случайно свернул на эту улицу…
Вечер наступил незаметно и принес долгожданную тишину. Лицо Барбары застыло в маске мрачного размышления. Пальцы её теребили носовой платок. Эвелина лежала на топчане лицом к стене и время от времени нервно вздрагивала. Барбара не раз пыталась заговорить с ней, подбодрить добрым словом, но она угрюмо молчала.
Неожиданно кто-то постучал в дверь.
– Не отвечай! – испуганно прошептала Хая. – Сидим тихо, ни звука!
– А вдруг это кто-то из наших? – предположил Мордехай и осторожно приблизился к двери.
– Умоляю, не открывай! – прошептала взволнованно Хая. – Придут бандиты и ограбят нас. – Она содрогнулась и съёжилась, представив на мгновение, как бы это выглядело.
Не послушав её, Мордехай осторожно отодвинул засов и приоткрыл дверь.
– Эй, паны? – обратился человек в военной форме. – Я офицер войска польского. Эвакуироваться из Варшавы не желаете?
Волна облегчения прокатилась по обитателям подвала. Хая зажгла лампу, и все увидели, что незнакомец настроен дружественно.
– Сколько у вас здесь человек?
– Пятеро, – ответил Мордехай.
– На соседней улице несколько машин, – сказал военный. – Мы эвакуируем из города людей в сельскую местность. Никого не принуждаем, только предлагаем воспользоваться такой возможностью.
– А что можно взять с собой? – забеспокоилась Хая.
– Ничего, только документы, – ответил военный.
– А наш дом? Наша лавка? – заволновался Мордехай. – На кого мы всё это оставим?
– Это ваша забота, – взглянув на часы, сказал военный. – Если собираетесь покинуть Варшаву, то у вас мало времени. Когда в город войдут немцы, то вы потеряете не только своё добро, но и жизни. Так что… У вас на раздумье минут десять, не больше, пошевеливайтесь.
Он развернулся, собираясь уходить, но его остановил полный отчаяния возглас Мордехая:
– Но мы не можем бросить всё и уехать! Как мы там будем жить? Кто нас там ждёт?
Военный посмотрел на него с сожалением.
– Наша оборона трещит по швам, – сказал он. – Немцы давят так, что вот-вот сомнут ее в лепёшку. Если они войдут в город… Чего всем нам ждать от них, представляете?
Он развернулся и поспешил на улицу.
– Говорила мне в детстве мама: Мордехай, цени
