в Екатеринославе у Евгении Сергеевны жили родственники с которыми она давно не виделась. Обычно же на летние гастроли Иван Романович ездил один.
Среди спектаклей, которые давались в Екатеринославе, была пьеса по мотивам «Камо грядеши», в котором главную женскую роль Лигии исполняла Елена Шатрова. Елену Митрофановну Шатрову, будущую звезду Малого театра, народную артистку СССР и лауреата двух Сталинских премий, тоже «открыл» Синельников. В 1912 году он пригласил Шатрову в свою труппу и дал ей роль Джессики в «Венецианском купце». У Синельникова Шатрова прослужила четыре сезона. В труппе она была на особом положении, потому что очень скоро вышла замуж за старшего сына Синельникова, которого тоже звали Николаем. Николай Второй (так в шутку актеры-вольнодумцы звали Синельникова-младшего) работал администратором у своего отца. Прожив с мужем некоторое время, Шатрова ушла от него к актеру Николаю Радину (Казанкову), служившему в той же труппе. Оба Синельникова, и отец, и сын, повели себя в этой непростой ситуации крайне благородно. Ни Шатрова, ни Радин не испытывали от них каких-либо притеснений. Даже наоборот, ролей у обоих прибавилось. Видимо, Синельников-старший в любом спорном случае старался делать выбор в пользу Шатровой, опасаясь, что его могут упрекнуть в низменном мщении. Но Шатрова с Радиным все равно чувствовали себя неловко и покинули труппу Синельникова по своему желанию. Всю свою долгую жизнь (а скончалась она в 1976 году в возрасте восьмидесяти четырех лет) Шатрова отзывалась о Синельникове-старшем с большим уважением и называла его своим учителем. Так оно, в сущности, и было, ведь частная школа сценических искусств, которую Шатрова окончила в Петербурге, дала ей гораздо меньше, чем служба в труппе лучшего антрепренера Российской империи.
Радин тоже считал Синельникова своим учителем. После ухода из труппы он поддерживал отношения с Николаем Николаевичем, состоял с ним в переписке и очень тепло написал о нем в своих воспоминаниях:
«Надо в неделю создать спектакль. В шесть дней сделать то, на что не хватает никогда никакого времени – сколько его ни дай. И делалось.
Были неудачи. Но было и много побед. Они покупались напряженной творческой работой Николая Николаевича.
Было непонятно, откуда бралась неистощимая энергия у этого человека.
К первой репетиции готов режиссерский экземпляр пьесы. В его фантазии образы живут, и он эту жизнь вливает в исполнителя ему одному известными приемами. Он умеет излучать из себя творческую энергию. Его требования четки, и он точно знает, чего хочет и что можно извлечь из художественных ресурсов того или иного работника.
Он вытравляет все безвкусное. Он храбро верит в молодые силы своих учеников.
Он находит время для отдельных внерепетиционных уроков.
Только своим авторитетом – без штрафов и иных взысканий – он создает стойкую дисциплину.
Он не считается со своими личными отношениями. Каков бы ни был в его глазах моральный вес актера,
