style="font-size:15px;"> – Иорин его фамилия.
– Имелся у них такой человек…
– Этот Иорин, извините, предпочитал дамочек лёгкого поведения, а не партийные кабинеты.
– А что ж тогда Василий Петрович? – поджал губы начальник в недоумении. – Почему звонит?
– Думаю, из-за Ковригина.
– Ничего не понимаю.
– Вчера вечером, до происшествия, мой Ковригин остановил Странникова и задумал проверить его документы.
– Зачем?
– Ну… – пожал плечами Турин. – Померещилось что-то ему. Ковригин первый день как из деревни выбрался, форму новую приехал получать. Перестарался… наломал дров.
– Вон оно как!
– Секретарь сказал, чтобы я под арест его посадил.
– Вот видите!
Турин пожал плечами, теперь голова его повисла без гордыни.
– Надеюсь, арестовали шаромыжника?
– Сидит.
– А чего со мной тягомотину разводите?
Турин отвернулся к двери, которая снова открылась, на пороге возник всё тот же дежурный, только теперь уже с лицом краснее помидора и весь взлохмаченный, словно его оттаскали за уши.
– Товарищ начальник! – выпалил он. – Ответственный секретарь губкома требует вас к себе!
– Дождались… – Опущенников махнул милиционерам расходиться и поспешил к двери.
– Ефим Петрович, – заикнулся Турин. – Может, мне с вами?
– Вам? – приостановился тот, оглядел с ног до головы Турина. – С какой стати?
Турин приблизился и шепнул:
– В парке Странников был, только спал он…
– Так что же ты мне сразу не объяснил?! – побелел от гнева начальник.
– Ну буду же я при всех рассказывать, – не смутился тот. – Ну что? Идти с вами?
– Пойдём. Сам отвечать будешь. А потом с тобой отдельно поговорю!
До губкома добрались скоро. Опущенников утихомирил волнение и в кабинет Странникова вошёл один, оставив Турина дожидаться в приёмной.
– Как обстановка? – вместо приветствия пронзил его строгим взглядом ответственный секретарь.
– Обычная, – не моргнул начальник милиции и выпалил: – С десяток кражонок, грабёж нераскрытый… но мы работаем, триста литров самогона хлопцы припёрли с Трусова, ну и мелочь – проститутки, малолетки бомбили вагоны на вокзале… В общем, как всегда.
Странников не проронил ни слова, выжидал.
– Спасибо ещё раз за подаренную машину, товарищ секретарь. В угро не нарадуются. Теперь с преступным элементом скорее пойдёт, – затоптался Опущенников, не находя продолжения.
– Ты вот что, – перебил Странников, – благодарить губком не надо. Губком улавливает главные болячки, язвы буржуазного прошлого. Я больнице в машине отказал, потому что изучаю ситуацию. На нынешнем этапе, когда ошалевший от открывшихся возможностей нэпман прёт к спекуляции, забрасывает нерадивых аппаратчиков взятками, кому как ни нашим
