вытер вспотевший лоб.
– Занимайтесь, занимайтесь. Преступность распоясалась, а вы с пустяками возитесь. Я вот в докладе задам вам перцу!
– Примем все меры! – смиренно развернулся тот и заспешил к двери.
IV
Их встречу и дальнейшее сближение не назвать случайностью. Не только сама судьба вела их друг к другу. И не только дело, которым каждый занимался. В натуре обоих, в самой глубине сидел, что называется, бес, противившийся порой ступать обыденно, идти правильной, проторенной дорожкой, делать как все, приказано – исполнять. Азарт противоречия, противоборства, делать по-своему, жить не как остальные, довлел над их разумом и, как ни старались они это скрывать, выскакивал тот бесёнок наружу и ставил в тупик и их, и окружающих. Сами того не ведая, они, тщеславные, желающие достичь невиданных высот в карьере, во всём, за что брались всерьёз, были отчаянными авантюристами, им ближе был поиск, нежели достижение цели, драка, а не победа, любовная тайная страсть, но не семья, хотя обстоятельства порой были выше их.
Познакомились они так. Турин в очередной раз отличился. Вместе с подчинёнными был представлен к награде. И было за что: в Царицыне из тюрьмы бежало пятеро опасных бандитов, главари Крот и Носик вооружились револьверами, отобрав у охраны. До Астрахани бандиты добрались без особых приключений. Не щадя стреляли и детей, и хозяев, приютивших на ночлег, а в городе, используя наводку, учинили налёт на банк, но угодили в ловушку, устроенную Туриным. Как ни отстреливались, а взял он их живыми и с деньгами. Можно было на месте к стенке – и все дела, но начальник губрозыска проливать кровь запретил, бурчал, – расстреляют, после суда.
Тем и закончился лихой побег Крота. Весть о его кончине мигом облетела преступный мир. Не замедлили, передали оттуда: нажил Турин кровников! А тот посмеивался: «Грозился волк медведю».
Вручать награды начальство приурочило к юбилею губрозыска. Прибыл для этого сам Странников, прихватив с собой председателя губисполкома. Так они и встретились. После пламенных речей гостей пригласили за скромный стол и секретарь губкома сам усадил Турина рядом с собой по правую руку.
Потом Задову, приятелю из театра, с восхищением рассказывал, с каким необыкновенным человеком виделся.
– Мартин Иден! – слушал и посмеивался артист, развалившись в кабинете на диване. – Морской волк! Только сухопутный. Глаза – серая сталь! Грудь боксёра! Бицепсы циркового борца и загадочен, как сам Шерлок Холмс!
– Ты его не видел! – горячился Странников. – Вот познакомлю!.. Руки только береги.
– Кусается?
– Когда поздравлял, он так сжал, я едва не вскрикнул. И идеями своими поделился. У него свой кумир, французский сыщик в мозгу застрял, новый метод изобрёл бороться с преступниками их же силой. Вербовал на свою сторону, зачислял в агенты и с их помощью шайки и банды отлавливал. Париж очистил от преступного мира! Не слыхал про такие чудеса?
– Я ворьём не интересуюсь, – брезгливо морщился Задов. – У меня музы.
– А мы договорились встретиться по
