ее спиной к раковине и поцеловать.
– Патрик, – раздался холодный командный голос, и они оба моргнули. Патрик отодвинулся от нее и оглянулся на Люка, чей черный взгляд лишь на миг коснулся их и сразу же сосредоточился на том, что было действительно важно – на десертах, которые он заканчивал и за которые они все отвечали. Хотя, кто знает, может быть, по-настоящему важной для него была Саммер, ради которой он и устроил целое представление.
– Прости, – пробормотал Патрик Саре и положил что-то в раковину. Потом ушел так же вальяжно и непринужденно, как серфингист ловит волну, и в следующие шесть секунд шесть чудес невозможного совершенства и красоты непостижимым образом расцвели под его руками и были выдвинуты через проход, чтобы накормить алчущих гостей.
В раковине был нож, который она держала, когда сказала Патрику, что ненавидит его. Он вынул нож из ее руки так легко, что она даже не заметила. А все потому, что по своей глупости подумала, что он вот-вот поцелует ее.
Он и к риску получить удар ножом отнесется с такой же ленивой самоуверенностью, как и ко всему остальному.
И даже не поймет, какую рану может его поцелуй оставить кое у кого в душе.
Он ведь ничего не принимает близко к сердцу, не так ли? Или никого.
Она ненавидела его, потому что не могла делать то же самое.
Глава 8
Патрик стоял напротив кухонной двери, прислонясь к стене. Сердце билось так сильно, будто хотело вырваться из груди. В животе было странное щекотание, словно в него набились бабочки, и нечем было оторвать их чертовы крылья. Патрик закрыл глаза и откинул голову. Он был возбужден и встревожен, как моряк, пробивающийся сквозь дождь и ветер к спокойствию, ожидающему его в глаз бури[36].
Дверь открылась. Патрик поднял ресницы и усмехнулся. Адреналин ударил его мгновенно. Кожа натянулась так, что могла лопнуть в любой миг. Вся энергия напряженных нервов сконцентрировалась на добыче.
«Не показывай, что чего-то хочешь. Никогда не показывай, насколько ты этого хочешь».
Сара, укутанная в зимнее пальто и шарф, враждебно взглянула на него, и ее глаза сразу стали холодными и пустыми. Она не хотела подпускать его к себе.
Но так будет недолго. Весь его беспощадный, напористый охотничий инстинкт уже сконцентрировался на манящей цели.
Он не должен этого делать. Знает ведь, что не должен. Вся ее жизнь и мечты были втиснуты в стремление стать кондитером. Она, как и Люк, относилась к своей работе так, будто это было единственным способом остаться самой собой, хотя бы весь долбаный мир ополчился против нее. А одним из самых влиятельных людей в кухнях был Патрик. Он не должен назойливо преследовать ее. Ставить в неловкое положение. И благоволить к ней тоже не должен. Иначе у других возникнет негодование при виде несправедливой победы сексуальной привлекательности над тяжелым трудом.
Такие дела.
Отойдя
Глаз бури – область прояснения и тихой погоды в центре тропического циклона.
