дочери Платона Екатерины.
Год обещал быть насыщенным на празднества и события.
К торжествам начали готовиться заблаговременно.
Ещё при поздравлении родственников с наступающим Новым годом, Платон всех их пригласил на свой Юбилей.
Под ещё не растаявшим впечатлением от очень тепло отмеченного его 50-летия, все родные с радостью откликнулись.
Тогда Платону пришлось отмечать свой Юбилей два дня подряд, так как его хоть и относительно большая, но всё же однокомнатная квартира не позволяла разместить всех гостей одновременно.
В первый день собрались многие родные юбиляра, а во второй – его друзья и родственники жены.
В этот раз решили всех объединить сразу под одной крышей.
И хотя ряды родных и друзей поредели, всё же их общее количество не позволяло использовать для этого большую однокомнатную квартиру Платона.
Поэтому торжество решили перенести в квартиру сестёр в известную высотку на Котельнической.
И это, с тайного намёка Ксении, предложили сами фактические хозяева квартиры Варвара и Егор.
Но сначала предстояло отпраздновать юбилей Платона на работе.
В среду, 15 января, виновник торжества принёс в офис заготовленные, всегда по всеобщему мнению хорошо готовящей, Ксенией салаты, добавил к ним разносолы собственного производства, докупив недостающее до, по настоящему празднично-разнообразного, застолья.
Накрывая на стол, ставя на него всё новые и новые блюда, Платон услышал восхищённо-стеснительное от Марфы Ивановны:
– «Ну, ты и шиканул! Куда столько? Зачем это? У них от такого количества точно одно место слипнется!».
– «Да, нет! Не слипнется. Это только кажется, что всего много. Просто больше разнообразия, чем обычно!» – спокойно, но в то же время не без гордости, ответил Платон.
Тут же подскочил и любопытный Иван Гаврилович.
От неожиданно увиденного, его заранее заготовленная слегка саркастическая улыбка мгновенно слетела с, внезапно посеревшего от зависти, лица, лишив в первый момент его обладателя даже дара речи.
– «Надька, что ль, раскошелилась?!» – не удержался он вскоре от своей ложки дёгтя, тут же выходя из помещения.
Но в язвительном вопросе Гудина была и справедливая риторика.
Их начальница, Надежда Сергеевна Павлова, действительно каждый раз частично субсидировала очередного именинника, дабы стол не был скуден, в связи с пока скромной зарплатой подчинённых.
– «Наверно пошёл выяснять отношения с Надеждой? А не дала ли она мне больше денег, чем ему, на его скромный стол?!» – искренне и чуть злорадно поинтересовался Платон.
– «А кто его знает? Чужая душа в потёмках!» – не замечая ляпа, ответила Марфа.
Через минуту, воцарившую было паузу, прервала почти влетевшая и сгорающая от любопытства, видимо после сообщения Ивана Гавриловича, Инна Иосифовна Торопова.
– «Платон!
